— Смотрите, братья и сестры, как Нангог карает город, собиравшийся облечь нас на погибель! — крикнул Барнаба, и голос его прозвучал настолько мощно, что донесся до второго поднебесного корабля, скользившего по небу рядом с ними.

Проповедник обвел взглядом город, лежавший далеко внизу. Все было именно так, как показывала ему в видениях Нангог. Словно под ударами невидимых молотков рушились дворцы и высокие жилые дома, словно они — не более чем длинные травинки, которые хлещут лозой воинственные мальчишки. Бурыми облаками поднималась над городом пыль. Грохот отдавался в ушах даже здесь, высоко в небе.

— Заткнись, проповедник, или я заставлю тебя жрать собственные зубы! — набросился на него капитан стражников, которые поднялись на борт вместе с ними, в качестве надсмотрщиков. Он оказался высоким приземистым парнем, у которого была настолько короткая шея, словно голова росла прямо из туловища. Короткая угловатая борода подчеркивала широкий подбородок, череп был обрит налысо.

«Достаточно бросить на него один взгляд, и сразу становится ясно, что он жестокий человек, — подумал Барнаба, — но даже у него должен быть шанс быть спасенным».

Священнослужитель протянул к капитану руки, настолько туго смотанные пеньковой веревкой, что врезались глубоко в кожу Барнабы.

— Освободи меня, и ты сможешь стать одним из нас, просветленным мудростью великой богини, всегда находиться под ее защитой. Посмотри вниз, воин! Смотри, как рушится твой мир! Следуй за мной к новым берегам! Узри…

Воин обнажил меч, длинный, убийственно острый бронзовый клинок, взмахнул им и нанес Барнабе удар плашмя по ребрам, прямо под сердцем.

На глаза Барнабы выступили слезы, когда воздух со свистом вышел из легких. Он рухнул на колени и молча проклял свою плоть, которая настолько слаба. По толпе верующих пробежал испуганный шепоток. Они хотели помочь ему, но теперь и остальные воины из их эскорта обнажили мечи.

— Прошу, друзья мои… — тяжело дыша, выдавил из себя Барнаба. — Со мной все в порядке. Мы…

— С тобой все в порядке, смутьян? — За этими словами последовал пинок в живот Барнабе. — Мне, конечно, нельзя убивать тебя, но Аркуменна недвусмысленно заявил, что я могу в любой момент вытрясти из тебя дерьмо, — воин схватил Барнабу за волосы и запрокинул ему голову. — Если с тобой все в порядке, жрец, то я не выполнил свои обязанности.

Капитан указал вниз, на Золотой город. Слышались крики десятков тысяч людей. Грохот рушащихся стен сменился жалобными причитаниями. В переулках вились густые тучи пыли. Повсюду разгорались пожары.

— Ты знал об этом и не предупредил их, жрец? — Удар мечом, снова плашмя, обрушился на бедро Барнабы. — Уже только за это тебя следовало бы забить насмерть, мешок ты с дерьмом этакий. Проповедуешь мир, а сам позволяешь погибать тысячам людей, когда мог помочь!

— Они не хотели слушать… — тяжело дыша, выдавил из себя Барнаба.

Капитан выпустил его только для того, чтобы снова нанести удар в живот, от которого тот сложился пополам. Дрожа всем телом, он лежал на палубе, его тошнило. Он жалел, что не погиб.

Над ним извивались щупальца собирателя облаков, который нес корабль с пленными. Отвратительное сплетение покрытых слизью щупалец. Барнаба тяжело вздохнул. Рот наполнился желчью.

— Пора прекращать бить его. Еще два-три удара, и ему конец, — эти слова произнес сильный низкий голос с отчетливым друснийским акцентом.

— Кто ты? — в ярости накинулся на него капитан. При этом он просунул ногу под тело Барнабы и заставил его перевернуться на бок.

Жрец чувствовал себя лишь безвольной плотью. Он совершенно утратил способность сопротивляться. Сейчас он видел своего заступника. Им оказался высоченный воин в хороших доспехах, на голове у которого был шлем с белым плюмажем. Судя по всему, он был не из числа свиты капитана.

Незнакомец замялся, судя по всему, не собираясь отвечать.

— Ну же, давай, говори! Кто ты? — раздраженно набросился на него капитан. — Говори, или я прикажу вышвырнуть тебя за борт!

Великан поднял руки, словно пытаясь успокоить капитана, но когда он заговорил, голос его звучал нисколько не испуганно:

— Я всего лишь наемник, обладающий некоторым опытом в том, чтобы забивать людей до смерти. И я говорю тебе, что твой жрец много не вытерпит. Еще два-три удара, и все.

— А я говорю тебе, что могу заставить эту свинью покорячиться еще некоторое время, прежде чем он подохнет, — с этими словами капитан поставил подошву кованых сандалий на правую руку Барнабы и медленно начал усиливать давление. — А теперь ты снимешь свой шлем. Я хочу видеть твое лицо.

Великан рассмеялся.

— Большинство радуется, когда не видят его, — с этими словами он снял шлем и открыл отвратительное, изуродованное страшными мясистыми шрамами лицо. Нос представлял собой бесформенную массу, от одного уха остался лишь странный бесформенный комочек. Бровей у него не было. Голова тоже была обрита налысо. — Меня называют Коля, — произнес он и улыбнулся, от чего его лицо стало выглядеть еще страшнее. — Не хотел вмешиваться, капитан. Как я уже говорил, у меня есть некоторый опыт в отношении того, чтобы забивать людей насмерть. Когда-то я был кулачным бойцом. И говорю тебе, твой жрец скоро того. Разве ты не должен доставить его живым?