Чувствовалось, что люди подустали от всего услышанного и увиденного в этом году.

В январе в Москве не было ни многочисленных демонстраций, ни митингов. Лишь на Пушкинской площади на широком тротуаре у здания «Московских новостей», где с осени 1989 года с молчаливого разрешения властей стал функционировать своеобразный «Гайд-парк», регулярно собирались люди, чтобы потолковать о происходящих в стране событиях. В будние дни собрания проходили обычно в вечернее время, а в выходные — с утра до вечера. Люди приходили и уходили, но одномоментно на этом пятачке находилось не более 500 человек. Все свободное пространство стены редакции «МН», до уровня вытянутой вверх руки мужчины высокого роста, было заклеено различными листовками, вырезками из газет и другими печатными материалами преимущественно антисоветского и антикоммунистического содержания. Здесь же шла продажа с рук изданий «неформалов».

Взбудоражили собрания на Пушкинской события в Баку, куда 20 января были введены войска и объявлено чрезвычайное положение в связи с происходившими там армянскими погромами. Большинство склонялось к тому, что России нечего вмешиваться в дела азиатов. Появлявшиеся на Пушкинской армейские офицеры (чаще всего, почему-то, капитаны и майоры) убеждали собравшихся в том, что «хватит проливать русскую кровь за чужие интересы» и приводили в пример Афганистан. Либеральная пресса одобрила действия Горбачева по вводу войск в Баку, но с оговорками, что это надо было сделать раньше, до начала армянских погромов.

Первая демонстрация в 1990 году состоялась в воскресенье 4 февраля. Объявления о митинге появились на Пушкинской за три дня до его проведения. В них говорилось, что «брежневско-сусловский аппарат и клика Лигачева рвутся к власти» и поэтому всем, кто поддерживает демократические преобразования в стране, следует принять участие в намечаемом мероприятии. Предполагалось, что на митинге выступят Ельцин, Афанасьев, Попов и другие лидеры оппозиции. Сбор участников был намечен у Парка Горького к 12 часам. Оттуда они должны были двигаться по Садовому кольцу до Маяковки, а затем по улице Горького на Манежную площадь.

Официальное разрешение на проведение демонстрации и митинга оппозиции именно в Центре Москвы было дано впервые. Предстоящему мероприятию сделали небывалую рекламу: листовки у станций метро и на остановках общественного транспорта, заметки в московских городских газетах, сообщения накануне и рано утром в день проведения митинга по первым программам всесоюзного радио и ТВ (например, программа «Взгляд») и, наконец, постоянные объявления по радиосети метрополитена о том, что «в воскресенье во время проведения массовых мероприятий будут закрыты на выход станции „Пушкинская“, „Горьковская“, „Чеховская“, „Маяковская“, „Проспект Маркса“ и „Площадь Революции“».

Погода в этот день выдалась не по-зимнему теплой: плюс два градуса, сухо, переменная облачность. Примерно в половине второго колонна подошла к Маяковке, занимая по ширине всю проезжую часть Садового кольца. Над колонной развевались шесть бело-сине-красных флагов, два национальных флага Грузии и по одному флагу от Московского народного фронта, РНФ, КАС, РУХа, Армянского общенационального движения и экологов.

Группы милиционеров размещались только на больших перекрестках, движение на которых перекрывалось при приближении колонны. На этих же перекрестках подхода колонны дожидались от нескольких сот до 2-3 тыс. человек, чтобы влиться в нее. На Советской площади у памятника Долгорукому стояла временная трибуна и два радиоавтобуса на тот случай, как говорили некоторые из милиционеров, чтобы провести митинг здесь, если соберется не очень много людей.

Двигаясь по улице Горького, люди в голове колонны (в основном молодежь) почти беспрестанно скандировали: «Долой Кузьмича», «Систему долой», «Ельцин, Горбачев», «Долой ЦК».

Кроме флагов демонстранты несли большое количество самодельных транспарантов с лозунгами:

Колонна втягивалась на Манежную площадь минут 30-35 в виде загогулины, причем руководил перемещениями толпы генерал-майор из ГУВД Москвы. По моим подсчетам, на митинг собралось около 100 тысяч человек, по мнению организаторов — 300 тысяч, по оценкам официальных средств массовой информации — 200 тысяч человек. Но Манежная площадь могла вместить максимум 200-220 тысяч человек, а в тот день она была относительно плотно заполнена лишь до линии геологического института.

Контингент собравшихся на митинг практически не претерпел изменений в сравнении с митингами лета-осени 1989 года.

Перед гостиницей «Москва» установили трибуну с микрофоном, рядом — радиоавтобус. Слышимость, несмотря на большое пространство, была хорошей практически во всех точках площади, так как выступления транслировались через стационарные громкоговорители, установленные на верхних этажах здания гостиницы.

Примерно в 14-40, когда большая часть колонны вошла на площадь, митинг открыл Г.Х.Попов. Поприветствовав собравшихся, он объявил основные цели митинга: нанести удар по консерватизму; показать руководству партии, что оно может опереться на демократическую общественность и продемонстрировать ее единство.