Шрифт:
Красивые, густые волосы теперь скромно уложены. До прически ли ей с двумя крошками!
— Здравствуйте, Юрий Алексеевич. Я писала вам в Звездный городок. Помните? Мы делаем телепередачу «Парни из нашего города». О знаменитых людях Оренбуржья…
— Да, я получил ваше письмо.
Глаза его смотрели приветливо, но устало: он только что сдал экзамены и с блеском защитил дипломный проект в Военно-воздушной инженерной академии. Но и мне нужно было сделать свое дело — не ради себя, а для тех кому слова его привета в канун пятидесятилетия Советской Родины были бы предпраздничным подарком.
— Такие же письма мы отправили начальнику строительства Красноярской ГЭС Бочкину, поэту Степану Щипачеву. Они согласились принять участие в нашей передаче… Но без вас все не то будет. Может быть, сегодня вы отдохнете, а я приду завтра, послезавтра или когда вам будет удобней?
Кажется, сдался — потеплели глаза.
— Не хотите ли с нами выпить чаю?
Валентина Ивановна не вмешивалась в нашу беседу. Сидела с дочерьми, что-то рассказывала им.
Захотелось и ее привлечь к нашей беседе. Я спросила:
— Может быть, Валентина Ивановна тоже скажет несколько слов?
Она смущенно улыбнулась:
— Нет! Что вы! Я не вмешиваюсь в Юрины дела…
Опять цветы. На этот раз — степные тюльпаны. Стоял нестерпимо знойный полдень. Накануне договорились, что я заеду за Юрием Алексеевичем. Дверь он открыл сам и сказал:
— Я готов.
У подъезда ждала студийная «Волга». Он предложил:
— Здесь ведь недалеко. Если мы не очень ограничены временем, давайте пройдемся пешком.
Мы пошли. Он говорил о вчерашней ночной рыбалке. Я отвечала невпопад — волновалась, проверяла в уме вопросы интервью. Он заметил это:
— Да не волнуйтесь вы.
И засмеялся так открыто, непринужденно и хорошо, что все мои сомнения улетучились.
— Уж как-нибудь вдвоем не пропадем. Будем выручать друг друга…
Это я-то буду выручать его! Его, дававшего интервью сразу сотне корреспондентов.
Вдруг на середине пути он наклонился:
— Порвался шнурок. Вот это осечка.
— Пустяки, Юрий Алексеевич.
— Так ведь знаю, народ там у вас собрался. Вот явлюсь в расшнурованном ботинке. Как-то нехорошо. Выходит, зря мы отпустили машину.
Я предложила:
— Юрий Алексеевич, через дорогу мой дом. У меня наверняка найдутся шнурки.
На нас уже оглядывались. Его узнавали, удивленно и восторженно смотрели прохожие.
— Что ж, пойдемте.
Пока искала шнурки, он подошел к стеллажу с книгами, взял томик Есенина. Прочел что-то и сказал:
— Ну кто еще так сумеет написать?
Я по первому снегу бреду, В сердце ландыши вспыхнувших сил, Вечер синею свечкой звезду На дороге моей засветил.Стоит у меня томик Есенина с автографом Юрия Гагарина среди самых дорогих моему сердцу книг.
Захлопнулась дверь студии. Раздалась команда:
— Можно начинать! Все готово!
Юрий Алексеевич повернулся ко мне, ободряюще улыбнулся, и все, кто был рядом, услышали знаменитое, гагаринское:
— Поехали…
Я спросила:
— Юрий Алексеевич, мы накануне десятилетия со дня запуска первого спутника Земли. Это событие — начало новой космической эры. Как далеко шагнули мы в освоении космоса?
Он ответил:
— Шагнули за это десятилетие так далеко и успели сделать так много в современных конструкциях космических кораблей и новых источниках энергии для них, что поражаешься величию человеческого разума.
Ветер странствий, как и четыре столетия назад, наполняет паруса каравелл, готовых отплыть к далеким и неведомым берегам. Тропинка в космосе все еще узка, и по обе стороны ее бездна. Надо расширять и удлинять этот трудный путь, но для этого потребуется много труда. Слова «штурм космоса», к которым мы уже основательно попривыкли, имеют очень емкий и глубокий смысл. Зажечь зарю космической эры мог только великий народ, тот, которому по плечу решение многих принципиально новых научных, технических и организационных задач — задач небывалой сложности и небывалого размаха. Стать первым космодромом планеты могла только могучая и крепкая страна. Мы еще порою не осознаем всей грандиозности того, что свершили: тысячелетиями ждал безбрежный океан Вселенной полета корабля с Земли. И он пришел с гордыми буквами на борту: «СССР». Таинственная и опасная, как всегда, дорога первооткрывателей и первопроходцев. Она сурова и полна загадок, она полна тайн. Звездный океан нелегко отдает их человеку. Будут победы, будут поражения и потери, но люди не свернут с этой дороги. Никогда! Они знают, что это нужно всей планете.
Штурм космоса начался не 12 апреля 1961 года, а с выстрела «Авроры» и штурма Зимнего…
Гагарин говорил увлеченно, и все, кто был в студии, заслушались. Он сам сделал паузу, ожидая нового вопроса.
— Юрий Алексеевич, могли бы вы сказать оренбуржцам о космических планах второго полувека Октября?
— Вы знаете, это сложный вопрос. Но с уверенностью можно сказать, что человек выйдет с земных орбит на межпланетные орбиты, конечно, побывает на Луне и на других планетах. Может быть, человек выйдет за пределы нашей солнечной системы, если на то будут возможности, связанные, естественно, с техникой, с созданием новых станций, более тяжелых новых двигателей, новых видов топлива, ну и, естественно, систем автоматического управления. Тут нужно будет решить ряд очень сложных, очень важных биологических вопросов. Я думаю, в будущем 50-летии человечество обязательно изучит планеты солнечной системы. Мне очень бы хотелось пожелать, чтобы больше, как можно больше выпускников нашего знаменитого Оренбургского училища побывало в космосе.