— Хочешь пострелять кроликов, выходи через пять минут.

Сериал пошел снова. Дэви поднял к губам палец.

Фил Уилер, усмехнувшись, закрыл дверь.

— Пять минут, — сказал он.

Дэви подумал, что, может, клево будет взять с собой рацию на кроличью охоту. Он разобрался в том, куда надо вставлять батарейки, и вставил их. Потом нажал на одну из двух боковых кнопок рации. Ничего не произошло. Он попробовал вторую и сразу же услышал потрескивание статического электричества. И тут, внезапно, комнату наполнил мужской голос.

— Алло?

Дэви от испуга уронил рацию на пол.

— Алло? Алло?

Дэви, улыбаясь во весь рот от восторга, смотрел на рацию. Но тут в дверь постучали снова и голос отца крикнул:

— Я прихватил твое ружье. Пошли!

Испугавшись, что отец может увидеть рацию, — Дэви не следовало утаскивать что бы то ни было с места автокатастрофы, — он опустился на корточки, нажал другую кнопку и с американским акцентом прошипел:

— Извини, не могу говорить, я у него на заметке.

Затем запихал рацию под кровать и выскочил из фургона.

— ЭЙ! АЛЛО. АЛЛО. ПОЖАЛУЙСТА, ПОМОГИТЕ! — Майкл, рыдая, жал и жал на кнопку «ГОВОРИТЕ».

Потрескивание статики. Затем тишина.

Голос, услышанный им, звучал так, словно он принадлежал бездарному актеру, изображающему американского гангстера.

Он посмотрел на часы: 8:50. Долго ли будет продолжаться этот кошмар? И как они объясняют случившееся? Ведь к этому времени, Богом можно поклясться, Эшли, его мать, да просто все должны были взять ребят в оборот. Он пробыл здесь уже… уже…

Почти сорок восемь часов — завтра пятница. Предсвадебный день. А ему еще надо костюм получить. Подстричься. Сочинить свадебную речь. Какого же черта они творят?

— Заберите меня отсюда! — закричал он так громко, как мог, и забил руками и ногами по крышке и стенкам. — Ну, хватит, ребята! Вы уже расплатились со мной, идет?

Он нашарил фонарик, на несколько драгоценных секунд включил его. Направил луч прямо вверх, на понемногу углублявшуюся бороздку в дереве — прямо над его лицом, там, где он процарапал тик пряжкой поясного ремня.

Надо выбраться, к дьяволу, из проклятого ящика. И он протрудился еще несколько минут, царапая дерево, жмурясь, чтобы защитить глаза от опилок.

Марк въехал в своем БМВ на автостоянку отделения травматологии и несчастных случаев больницы графства Суссекс. Выйдя наружу, он торопливо миновал две машины «скорой помощи» и вошел в ярко освещенный вестибюль.

Он направился прямиком в отделение реанимации. И едва подойдя к стойке медицинского поста, услышал громкий, истерический голос, а следом увидел Зои, ее залитое слезами лицо.

— Ты и твой друг Майкл, ваши чертовы тупые розыгрыши! — закричала она. — Идиоты, не повзрослевшие дрочилы!

И Зои упала в его объятия, неудержимо рыдая.

— Он умер, Марк. Только что. Джош умер.

Марк обнял ее, крепко прижал к себе. Он гладил Зои по спине и надеялся, что никаких признаков облегчения его лицо не выдает.

Майкла что-то вырвало из путаного сна. Он взглянул на часы — 11:15. Ночь, должно быть, еще ночь.

По телу сбегали струйки пота. Образовав под ним лужу. Майкл отыскал фонарик, посветил и увидел отражение луча. Вода. На пять сантиметров воды.

Пролить столько пота он, безусловно, не мог.

Майкл зачерпнул правой ладонью немного влаги, с жадностью выпил ее, не обращая внимания на солоноватый привкус.

А когда напился, до него стало доходить, что значит подъем воды. Охваченный паникой, Майкл схватил пряжку и вновь принялся отчаянно скрести по дереву. Через несколько минут пряжка нагрелась настолько, что жгла ему пальцы.

Он взялся за бутылку. Она была еще на треть полна. Майкл с силой ударил горлышком по дереву над собой, и от горлышка отлетел осколок. Теперь он сможет использовать бутылку. Жаль, правда, тратить виски. Он приложил горлышко к губам, сделал большой глоток обжигающей жидкости.

Потом поднял бутылку повыше, вгляделся в нее, сощурясь, при свете фонарика. Виски осталось всего ничего.

И тут прямо над его головой раздался какой-то удар.

Еще один удар. Похоже на шаги.

Словно кто-то встал прямо на крышку!

В каждой жилке его тела загорелась надежда.

— Ладно, сволочи! — закричал он голосом, дрожавшим сильнее, чем ему хотелось. — Чего вы ждете?

Молчание.

Он ударил в крышку кулаком.

— Эй! Вы хоть представляете, сколько времени я тут провел? Это уже не смешно. Вы слышите?