— После выборов губернаторов Икотки и Белоярского края. Насколько ты знаешь, они пройдут в один день, в ноябре следующего года. Ты, Стас, пока пиарь себя за собственный счёт. Без меня.

— Жаль, — Котов потёр переносицу. Но в принципе, несмотря на вполне ожидаемый отказ в инвестициях, он был доволен. Похоже Гоша и его команда не имели политических интересов на Икотке. Во всяком случае, явных. — Ёлы–палы? Это что такое?

Стас испуганно отшатнулся от окна. За стеклом, над переулком, чуть выше их третьего этажа проплывала огромная бетонная плита.

— Вот видишь, в таких условиях приходится расширяться, — успокоил его Гоша. — Да ты не дёргайся, у нас все строители — высшей квалификации. Ювелиры, а не строители. Ты сам знаешь, в центре строить — дело хитрое. Время от времени и переулок приходится перегораживать, чтобы кому–нибудь на башку не свалилось что–нибудь этакое, железобетонное. Так что заходи, заходи к нам, ежели что.

— Да, кстати, — уже почти от дверей обернулся Котов. — Передай доктору Кобрину, что зря он перелыгинское капустное поле перекупил, зря. По сведениям из самых высоких источников, уж поверь мне, Гоша, там будут строить мемориал. Решение принято на уровне правительства. Так что плакали Лёвкины денежки.

— Мэй би, мэй би, бразер Котов. Только по его сведениям, тоже из высших сфер, совсем иная картинка складывается. Вот и проверим — кто из вас правее. Ты, Стас, на кого бы поставил? — Гоша пририсовал уже к рожице хилое тельце и с интересом посмотрел на Стаса. Тот осуждающе вздохнул:

— Всё шутишь, Сидоров. Всё шутишь и шутишь… Когда же вы все повзрослеете?

И чего покупали такую классную тачку, если тащатся как черепахи! У каждого столба останавливаются! Пожилой водитель такси нетерпеливо бибикнул роскошному серебристому «бентли». Из окошка супер–машины выглянул совсем молоденький — лет двадцать пять от силы — белобрысый парень.

Парень улыбнулся и махнул рукой — проезжай мол, папаша. А как тут проехать, когда места кот наплакал? Поцарапаешь серебряного, потом всю жизнь на царапину горбатиться будешь. Белобрысый, видимо, понял и прижался к тротуару.

Таксист радостно рванул, краем глаза заметив рекламный щит, у которого тормознул «бентли». На щите поверх рекламы пива работяги клеили новую рекламу. Интересно, что там рекламируют? Неужто опять прокладки? Или — слабительное? Чтобы достойно украсить центр столицы? Красный свет зажёгся как всегда не вовремя, перед самым носом. Таксист не удержался и заглянул в зеркало заднего обзора.

На новой рекламе была изображена бутылка «минералки» с названием «Царь–вода». Интересно, это что–то новенькое. «Царь водку» в таком точно оформлении видали, правда, не покупали — шибко дорогая, а вот вода в таких славных розовых бутылках что–то не попадалась.

А… вот теперь, наконец, понятно, почему «бентли» еле шевелился. Белобрысый и его спутница — этакая штучка в брючках — вышли из своей машины и вовсю руководят работягами… Сзади засигналили, как сумасшедшие. И ведь правы — нечего на рекламу засматриваться, когда светофор сменил свет на милостивый зелёный…

— Ну, Кэт, теперь твоя душенька довольна? — Лёвка, крутя на пальце ключи, потянул Катю к машине. — Поедем, а то я потом в пробках весь день простою.

— Сейчас, Лёвушка! — Катя в последний раз взглянула на нежную, бело–розовую рекламу «Царь воды» и строго предупредила расклейщиков: — Следите, чтобы углы были проклеены плотно, и чтобы не вылезала тёмная полоса. Сразу весь эффект псу под хвост. Реклама воды должна быть воздушной, прозрачной. Понятно?

Юные работяги слушали внимательно и послушно кивали. Вот влипли, так влипли. И дёрнул же чёрт начальство выехать на проверку ни свет ни заря! Как будто они сами не знают, как клеить! А что чуть перекосили разок — так с кем не случается?

— Вечером лично проеду, проверю и на фирму позвоню, — не унималась Катя.

Лёвка решительно потянул её за рукав.

— Неужели ты не понимаешь, что важна каждая мелочь? — спросила Катя уже в машине.

— Понимаю, — согласился Лёвка. — Но время–то жмёт!

— Кстати, о времени, — Катя демонстративно посмотрела на часы. — Когда «Царь–вода», о которой уже поведано миру, появится в магазинах?

— На неделе запускают линию. При огромном стечении народа. Старицк уже и так на ушах стоит. Да ладно, что говорить! Это всё надо собственными глазами увидеть! Вот чёрт, что за дорога, одни светофоры! — Лёвка притормозил, но увидев, что путь свободен, проехал на красный.

— Опаздываешь, Анакондов, — Катя неодобрительно поджала губы.

— Ничего, дефицит рождает ажиотажный спрос, — успокоил её Лёвка.

— И ты так уверен, что «Царь–вода» будет пользоваться таким спросом? — не без ехидства спросила Катя.

— Ну, после той рекламной компании, что ты организовала, иначе и быть не может! — польстил Лёвка, краем глаза посматривая на уже мирную Катю.

Их первый, ещё студенческий брак продержался всего три месяца. А новое «воссоединение семьи», как называл эту авантюру Лёвка, длилось уже почти девять. Прямо — время рекордов для списков дядюшки Гиннеса, да и только!