Шрифт:
– Да перестань ты! – не выдержал Жорик, – Вот же, врага себе выискала. Созвонимся.
Он круто развернулся и исчез в зияющей черноте милицейского участка.
– Ну что ты такое говоришь! – на всю машину вопила Виктория своему мобильному телефону, – Как это, «что я там делаю?» Подругу спасаю. Говорю же, на мою лучшую подругу напал маньяк, она сейчас показания в милиции даёт. Что я, по-вашему, бросить её на произвол судьбы должна?! Я ж обещала очистить город от преступности. Вот, начинаю с малого. Сам такой!
Я скромно приземлилась на заднее сидение.
– Ну, как? – Вика закончила разговор и переключилась на меня.
– Живая, – констатировала я, – Что со мной станется?
– Ох, видно натерпелась ты, – Вика обернулась ко мне и, сложив руки на груди, скорчила страдальческую физиономию.
Ну, прямо Мать Тереза!
– Думаю, это надо отметить! – невпопад заявила Вика, намекая, что нам еще есть, о чем поговорить наедине, – Домой, пожалуйста, – небрежно кинула она водителю.
– Что отметить? – поинтересовалась всегда готовая подчеркнуть оплошность подруги я, – То, что я «натерпелась»?
– Да нет, – Вика раздраженно отвернулась, – Твоё счастливое спасение. Согласись, как кстати я оказалась рядом. Молодец, что позвонила мне.
– Да уж, – неопределенно поддержала её ложь я.
18. Глава восемнадцатая, в которой выясняется, что не всё то в радость, что цветы.
На этот раз в квартире Силенских все уже спали. Жаль, мне не терпелось подробнее расспросить Дарью о разговоре с Шуриком. Впрочем, у самого синего дома, а точнее непосредственно в оном, лежала тетрадка с подробным отчетом Даши. Эх, добраться бы скорее домой! Я не совсем понимала, зачем Виктории вдруг понадобилось моё общество.
Мы на цыпочках пробрались в комнату.
– Необходимо отметить благополучное задержание этого шантажиста, – Вика закрыла дверь и принялась создавать «подобающую» обстановку.
Приглушила свет, щелкнула пультом, оживляя музыкальный центр, полезла в бар. Я закрыла глаза, впуская в себя живительные волны тихой мелодии. Надо же, играл Брегович. Похоже, раньше я ошибалась относительно музыкальных вкусов Виктории.
– Нравится? – искренне обрадовалась Вика, – Я думала, ты такое не слушаешь.
– Как раз такое и слушаю, – я открыла глаза и наткнулась на два наполненных до краев бокала, – Шампанское?
– Упаси Боже! Сухое вино.
Мы рассмеялись.
– Эх, знала бы, что будет такой вечер, попросила бы Татьяну перед уходом камин развести, – Вике, как всегда, необходим был самый изысканный антураж, – Знаешь, у меня в комнате так хорошо при камине! Только я сама разжигать не умею…
Я умела. Правда ранее не пробовала. Я вяло пошевелилась. Мягкая, теплая лень уже обволокла все существо, и двигаться совершенно не хотелось.
– Знаешь, – Виктория, задумчиво смотрела на меня с той стороны бокала, – Сейчас я даже благодарна этому злосчастному шантажисту. Если бы не он, – лицо Вики казалось неестественно растянутым, что вносило еще большую долю абсурда в происходящее, – Нам, возможно, так и не представилась бы возможность, поговорить просто так. Не о делах. Как в былые времена…
В общем-то, она была права. И шантажисты, как выяснилось, могут приносить пользу.
– Да, – я тоже настроилась на романтичный лад, – Хорошо, когда можно спокойно пообщаться со старыми друзьями. Извини, конечно, что я лезу, но, знаешь, последнее время у меня складывается ощущение, что ты поменялась с собственным бизнесом местами. Не он работает на тебя, а ты на него.
– Я получаю у него достойную зарплату! – как обычно, Виктория пресекла мои попытки сбить её с пути истинного, – Не будем об этом. Расскажи-ка лучше, что у тебя с нашим опером?
«Ой!», – тоскливо поморщилась я, – «Только этих бабских шушуканий мне сейчас не хватало.»
– Что у вас с Жориком? – настойчиво повторила Виктория.
– Общих детей точно нет, – заверила я.
– А будут? – не отставала подруга.
Пришлось городить полный бред.
– Будешь приставать с глупыми вопросами, – сделаем. А алименты я с тебя вычитать буду, трактуя происшедшее, как производственную травму. Ты ж у нас работодатель…
– Родила «при исполнении»! – захохотала Виктория.
– Не выдумывай, – отмахнулась я, – Видишь, с ним даже преступника по-человечески поймать не получается… И потом, не моего склада это человек.
Выражение лица Виктории вдруг совершенно изменилось. Она побледнела и, указывая дрожащим пальцем куда-то за мою спину, прошептала: «Что это!?» Решив, что из-за моего недоброго отношения к Жорику подруга вряд ли станет так волноваться, я проследила за её взглядом.
– Роза, – совершенно осипшим голосом произнесла я, – Черная роза…