– Сколько тебе лет? – спросила Люция, ведь девушка лгала. – Девятнадцать? Двадцать? Ты была молода, но, думаю, сказка об убийстве и похищении людей в ту же ночь обошла все пелсийские деревни. Ты знаешь, о чём я.

Лэлия встала, её дыхание ускорилось.

– Почему вы спрашиваете?

– Потому что я – дитя их пророчества. – сказала Люция, глядя на девушку.

– Что? – Лэлия опустилась на стул, а после уставилась на Люцию. – Похищенный ребёнок? Вы?!

Люция молча кивнула, ожидая, пока Лэлия соберётся и станет говорить.

Наконец-то Лэлия вновь подала голос, какой-то слишком скрипучий.

– когда мне было три года… мою мать убили два вора, украли мою сестрёнку ночью. Мой отец искал всюду, но никто ничего не знал, или говорили, что не знают. Вскоре он вновь женился, и казалось, что он забыл о потери дочери и жены, - её выражение стало задумчивом. – Но в пророчестве… речь шла не о моей сестре. Это о моём отце. Он так всегда говорил. Он верил, что он колдун и спасёт Пелсию от тёмного проклятия. Он всю жизнь считал это правдой, до смерти.

Грудь Люции сжималась от каждого слова Лэлии.

– Кто твой отец?

Девушка оглядела таверну, опасаясь, что их могут подслушивать.

– Я стараюсь о нём не говорить. Не хочу, чтобы меня обвинили в его деяниях. Вот почему я ношу эту маску во время танца.

Люция сжала руку Лэлии с силой, заставляя её посмотреть на неё. Глаза были такого же цвета, как её собственные.

– Кто он? – потребовала она.

Лицо Лэлии стало сконцентрированным – Люция воспользовалась магией.

– Бывший вождь Пелсии. Хьюго Базилий.

Шок ударил Люцию. Она отпустила руку девушки.

Вождь Базилий. Глупый невежа, что обрекал налогами людей на смерть, пока жил, как король. Убит королём Гаем после обманного завоевания Ораноса.

Его люди верили, что он волшебник. Они считали его живым богом, когда тот был мошенником. Эгоистичным, бредовым, лгущим мошенником.

Змея Дэлии соскользнула, сжала шею покрепче, словно пытаясь подбодрить хозяйку.

– Ты моя сестра, - прошептала едва слышно Лэлия.

Люция поднялась.

– Мне уже пора.

Лэлия схватила её за руку, останавливая.

– Прошу, нет. Останься. Мы должны поговорить. Ты моя сестра, и ты богата. Ты должна помочь мне!

Люция закрыла глаза, призывая магию огня. Лэлия ахнула и одёрнула руку, её кожа покраснела и пузырилась.

– Держись от меня подальше, - прошипела Люция. – Я не хочу иметь с тобой ничего общего.

Наконец-то Люция получила ответ, что искала. И это заставляло чувствовать её более пустой, чем когда-либо прежде.

У неё нет семьи. И никогда не будет.

***

Каян послеловал за нею на улицу.

– Люция, стой!

– Это смешно, - засмеялась Люция, но смеха не было в этом. Шторм назревал внутри неё, который собирался вырваться на свободу. – Чего я ждала? Хорошую, нормальную семью с мамой и папой, братьями и сёстрами, что были бы ради мне? Как смешно!

Каян обнял её за плечи.

– Я знаю, ты разочарована, и это понятно. Ты должна использовать это и стать сильнее. Используй всё, что хорошо или плохо, в качестве власти.

– Я одна. В ненавистном мире. Я так всех ненавижу…

– Ты не одна, маленькая волшебница. У тебя есть я.

Её глаза жгли, но она не плакала. Она посмотрела на него.

– Да?

– Конечно. Ты думаешь, что мы разные, но мы одинаковые. Я хочу, как и ты, семью и дом. Реальную, страстную жизнь. Но это мне не суждено. И из-за этого мы испытываем гнев, который надо выпускать. И тогда мы выпускаем ярость, а остальные страдают. Знаешь. Что это означает?

Она не кивнула, не покачала головой, просто посмотрела на него нерешительно.

– Что?

– Что мы семья.

Он сказал это так уверенно, что она поняла, что он имел в виду. Тяжесть на сердце немного уменьшилась.

– Мы семья.

Каян улыбнулся.

– Да. И как только мы воссоединимся с моим братом и сёстрами, мы будем страшны для этих ущербных, отвратительных смертных.

– Но я смертна.

– Ну, это маленькая помеха, небольшая доза хрупкости, но пока рано об этом думать, - он погладил её по тёмным волосам, заправляя их за уши. – Теперь спросим ведьм о колесе. Ты останешься тут и исследуешь рынок. Очисти разум. Наслаждайся.