– Моя мать ходила на рынок, чтобы почувствовать себя лучше, - нахмурилась Люция. – Я о королеве. Не моей маме. Королева брала меня в Ворон, покупала вещи, которые, как она считала, Лимерийская принцесса должна носить. Платья, туфли, украшения. Но я хотела книги.

Каян улыбнулся и кивнул в сторону оживлённого рынка.

– Уверен, там есть книги. Иди. Купи всё, что хочешь. И когда мы увидимся, ты будешь в порядке?

– Да.

Он наклонился и поцеловал её в лоб, что вызвало улыбку.

Люция пошла на рынок в центре деревни, погружаясь в толпу, что гудела вокруг. Сотни продавцов, что продают свои товары в красочных киосках и палатках. Тут было всё, что можно пожелать – вино, овощи, мясо, вышитые бисером ткани, украшения, платья, красивые одеяла, всё, что угодно.

Мужчина за мольбертом окрикнул её.

– Прекрасная молодая леди! Пожалуйста, позволь нарисовать тебя! Это было бы прекрасно! Только пять серебряных сантимов.

– у меня есть только лиммы.

– Прекрасно! Портрет всего за десять серебряных лиммов…

– Ты просишь лимерийской валютой в два раза больше? Это бессмысленно. Я использовала монеты в Пелсии без проблем прежде.

Человек развёл руками, словно показывая, что цены не зависят от него.

– Сантимы принимают в Митике всюду, но не лиммы. Это всё, что я знаю. Но если восемь лиммов?

– Ваша работа не стоит столько, - отозвалась она. Она ушла, оставив глупцов позади. Насколько смиренны крестьяне, лишь бы заключить сделку!

После она зашла в ларёк с кожами разных животных. Продавец махнул ей.

– Попробуйте пряную стружку варлага на свежеиспечённом хлебе! Или семена чивы, что облегчают ежемесячные страдания?!

Люция почувствовала запах варлага – пелсийское животное, похожее на смесь кролика и крысы. В животе потянуло.

– Спасибо, но нет, - он прошла мимо.

Сбежав от продавца и противного запаха варлага, она подошла к палатке шарфов, все стороны были сшиты из цветов. Она остановилась, чтобы провести рукой вдоль синего и фиолетового.

– Прекрасный выбор! Очень сочетается с вашими глазами, - старая продавщица улыбнулась, растягивая своё измождённое лицо в улыбке, словно демонстрируя отсутствующие зубы.

– Красиво, - признала Люция.

Женщина взяла шарф и положила его на плечи Люции.

– Я знала. Это для вас. Только вы можете носить это.

Роскошный материал стоил куда больше, чем портрет, не говоря уже о времени и умении, что шло на пошив и вышивку. Она полезла за монетами.

– Сколько? – спросила она. – Предупреждаю, у меня только лиммы.

– Два лимма, - кивнула женщина.

Брови Люции взлетели вверх.

– Так мало?

– Удовольствие для меня знать, что моё творение будет носить такая прекрасная девушка.

Люция вручила женщине три золотые монеты.

– Возьмите, и я знаю, что буду носить его с гордостью.

Старуха могла лишь смотреть на неё с проблеском радости в глазах, а Люция пошла дальше.

После она задержалась у оживлённой палатки с туниками из бисера, слишком привлекательными и красочными, как для тех, что носили лимерийцы на людях. Тем не менее, она обнаружилась, что смотрела на одну, мягкую и с силуэтом ястреба, и провела пальцами по шу.

Кто-то натолкнулся на неё, и она обернулась, увидев красивого молодого мужчину с широкими плечами и сверкающими глазами.

– Простите, - промолвил он.

Она попыталась проигнорировать его, возвращаясь к тунике с ястребом.

– Прекрасная туника, - сказал вам. – Или нет? Хотя, как по мне, слишком по-оранийски…

– Я не готова к разговорам. Мы можете освободить мой путь.

– Пожалуй…. Прекрасный день, но не столь красивый, как ты.

– Оставь меня.

– Как пожелаешь. Но мне кое-что нужно.

Она повернулась, посмотрев на его улыбающееся лицо.

– Что?

Он кивнул на шнурок её кошелька.

– Вот.

Она вздохнула, жалея воров, что лезли к ней сегодня.

– Тебе, безусловно, нужно это…

Но прежде, чем она успела закончить, человек выдернул кошелёк из её рук почти болезненно. Она собиралась закричать, и он закрыл её лицо рукой, толкнул назад, заставляя врезаться в стойку.

Знакомая пелена тьмы.

Она посмотрела вверх, чтобы увидеть, как мрачнело небо, и поднялась на ноги, а после осмотрела толпу в поисках вора, собираясь сжечь его и смотреть, как он будет гореть.