— Да, это повредитъ и твоимъ шансамъ, — сказалъ м. Стайль. — Она никогда не проститъ теб, что ты ее такъ одурачилъ. А пожалуй и жаль будетъ, что мы не получимъ ее, ни тотъ, ни другой.

— Ты змя! — дико закричалъ м. Буртонъ. — Змя, которую я отогрлъ на своей груди!

— Ну, къ чему говорить такія неделикатныя вещи, Джорджъ, — съ упрекомъ сказалъ м. Стайнь, останавливаясь у двери ихъ дома. — Сядемъ-ка лучше, да обсудимъ все потихоньку.

М. Буртонъ вошелъ вслдъ за нимъ въ комнату и расположился на первомъ попавшемся стул, въ ожиданіи.

— Она очевидно увлечена мной, — медленно началъ м. Стайль. — Очевидно также, что если ты скажешь ей правду, это можетъ испортить мои шансы. Не говорю, чтобы испортило ихъ наврно, но можетъ испортить. А разъ какъ дло обстоитъ такъ, я согласенъ ухать отсюда не повидавшись съ ней, завтра же утромъ съ 6 часовымъ поздомъ, если только мн дадутъ настоящую цну.

— Настоящую цну? — повторилъ м. Буртонъ.

— Конечно, — невозмутимо отвчалъ ничмъ не смущающійся м. Стайль. — Она еще женщина ничего себ — для ея лтъ — да и лавчонка тоже недурненькая.

М. Буртонъ, скрывая свою злость, сдлалъ видъ, что размышляетъ. — Если полъ-соверена… — сказалъ онъ наконецъ.

— Полъ-дурака! — нетерпливо прервалъ м. Стайль. — Мн нужно десять фунтовъ. Ты только что получилъ свою пенсію, а кром того, ты всегда былъ бережливъ и, наврно, откладывалъ.

— Десять фунтовъ! — проговорилъ м. Буртонъ задыхаясь. — Или ты думаешь, что у меня въ саду золотые рудники?

М. Стайль откинулся на спинку стула и закинулъ ногу на ногу. — Я не уступлю ни копейки, — сказалъ онъ твердо. — Десять фунтовъ и билетъ на обратный проздъ. Если же ты будешь ругаться, то я назначу двнадцать.

— Что же я объясню м-ссъ Доттонъ? — спросилъ м. Буртонъ, посл четверти часа напрасныхъ пререканій.

— Все, что хочешь, — отвчалъ его великодушный пріятель. — Скажи ей, что я помолвленъ съ своей двоюродной сестрой, и что наша свадьба откладывается только вслдствіе моего экцентричнаго поведенія. И еще можешь сказать, что произошла эта экцентричность отъ осколка бомбы, ранившей меня въ голову. Наговори сколько хочешь вранья; я никогда уже сюда не вернусь, и обличать тебя не буду. А если она будетъ стараться разузнать что-нибудь про адмирала, то напомни ей, что она общала сохранить его пріздъ въ тайн.

Боле часа м. Буртонъ просидлъ неподвижно на мст, обсуждая выгоды и невыгоды предложенной ему сдлки, и наконецъ — такъ какъ м. Стайль ршительно ни на что другое не соглашался — ударилъ съ нимъ по рукамъ и отправился спать въ состояніи духа, граничащемъ съ помшательствомъ и готовностью убить человка.

Онъ поднялся на слдующее утро очень рано, и, отвчая какъ можно рзче и короче на вс замчанія м. Стайля, который былъ въ прекрасномъ настроеніи, отправился съ нимъ на вокзалъ, чтобы увриться въ его отъзд.

Утро было прелестное, ясное и прохладное, и несмотря на вс постигшія его невзгоды, расположеніе духа м. Буртона начало проясняться при мысли о близкомъ освобожденіи. Омрачилось оно снова только при вход въ кассу вокзала, когда безсовстный м. Стайль ршительно потребовалъ билетъ 1 класса.

— Гд же видано, чтобъ адмиралъ халъ въ третьемъ! — замтилъ онъ съ негодованіемъ.

— Но вдь никто не знаетъ, что ты адмиралъ! — убждалъ м. Буртонъ, стараясь поддлаться ему въ тонъ.

— Нтъ, но я чувствую себя адмираломъ, — сказалъ м. Стайль, ударяя себя но карману. — Мн всегда любопытно было узнать, какъ чувствуютъ себя люди, дущіе вь 1 класс. Да и кром того, ты можешь это сказать м-ссъ Доттонъ.

— Я могъ бы ей сказать и такъ, — замтилъ м. Буртонъ.

М. Стайль сдлалъ видъ, будто сильно возмущенъ этими словами, и такъ какъ времени оставалось уже немного, то м. Буртонъ, пыхтя и отдуваясь такъ, что почти не могъ выговорить ни слова, купилъ билетъ 1 класса и проводилъ путешественника до вагона.

М. Стайль услся подл окна и, удобно откинувшись на спинку дивана, протянулъ ноги на противуположное сиднье. Прозвучалъ звонокъ, и дверцы вагоновъ захлопнулись.

— Ну, прощай, Джорджъ, — сказалъ путешественникъ, высунувъ голову въ окно. — Очень пріятно провелъ у тебя время.

— Счастливо отдлался! — бшено пробормоталъ м. Буртонъ.

М. Стайль покачалъ головой.

— Я уступаю теб дешево, — проговорилъ онъ медленно. — Если бъ только не одно маленькое обстоятельство, непремнно самъ бы заполучилъ вдову.

— Какое такое маленькое обстоятельство? — спросилъ м. Буртонъ, когда поздъ уже тронулся.

— Жена моя! — отвчалъ м. Стайль, и широкая улыбка расплылась по его лицу. — Я женатъ! Ну, прощай, Джорджъ. Не забудь поклониться оть меня, когда зайдешь.