Шрифт:
была слишком важной, чтобы закрыть на нее глаза.
– Он не мой парень, - пояснила я. – День
сегодня был очень странный.
– Да уж, - вздохнул папа. – Ты скоро домой поедешь? Мама беспокоилась.
– Дом – моя следующая остановка, - подмигнула я.
– Хорошо, - он сел в машину. – Увидимся.
Я и в самом деле собиралась поехать домой. Но, оказавшись за рулем, поняла, что не хочу идти
туда прямо сейчас. Пять минут спустя я уже шла по направлению к кассе парка аттракционов. Это
был небольшой и довольно старый парк, еще моя мама каталась здесь на каруселях, когда была
ребенком. Моим любимым аттракционом всегда было колесо обозрения, куда я и направилась
сейчас.
Когда я протянула билетеру купюру, он лишь отмахнулся.
– Не буду я брать с тебя денег, Эмалин, ты же знаешь.
Милый Джош Эллиотт.
– Ты никогда не берешь с меня денег, - сказала я, когда он взял ключи и вышел из будки кассира.
Мы направились к колесу.
– Скидка от старшеклассника, - отозвался он. Он всегда говорил эту фразу, хотя из школы так и не
выпустился. – Залезай.
Я села в кабинку, Джош исчез внутри будки, и, спустя пару мгновений, кабинка поползла вверх.
Наверное, в Колби были более красивые места, чем колесо обозрения, но я не знала ни одного из
них. Мне всегда нравилось ощущение высоты, и эта магия подъема. Ты словно летишь и
оказываешься все выше и выше над дорогой, пляжем, домами и деревьями. Подъем – это как
пробуждение, как своеобразный «перезапуск» себя, если угодно. Меня это успокаивало, а вид,
открывавшийся с самой верхней точки, напоминал, что в мире есть другие места, кроме Колби.
Разумеется, я и так это знала. Но иногда мне нужно было это увидеть, чтобы быть уверенной.
Сверху было видно все. Джош заботливо остановил колесо, чтобы я могла насладиться видом, и я
нашла глазами свой дом. Вот он, вот прачечная, вот офис, салон красоты, магазин бытовой
техники, «Песчаный рай», «Последний шанс». Затем я обернулась и посмотрела на океан. Меня
всегда поражал этот контраст: с одной стороны деревья, дороги и дома, а с другой – лишь синяя
гладь. Одна сторона густо населена, другая являет собой безмятежность. Находясь посередине и в
вышине, я закрыла глаза и вдохнула это спокойствие, беря частичку его себе.
* * *
Постучавшись в дверь «Песчаного рая», я сперва не получила ответа. Затем по ту сторону двери
раздались шаги.
– Да? Кто там? – Тео подошел к домофону.
– Золушка.
Он рассмеялся и открыл дверь. Внутри было темно, несколько мгновений я моргала и пыталась
понять, что и где находится. Наконец, мне удалось различить Тео.
– Привет. Ты в темноте.
– Ага, это часть работы. Пойдем, - мы прошли чуть дальше в гостиную, где он кликнул мышью
ноутбука, и на большом мониторе, висевшем на стене, появилась картинка рабочего стола. Тео
пододвинул мне стул. – Смотри, - он нажал на что-то, и на экране появился Клайд.
– …не слишком рассчитывал на это, - говорил он. – Никто из моих знакомых этим не занимался.
– Но вы все же стали первым, - заметила Айви за камерой.
– Ну, да, - пожал плечами Клайд. – Кто-то же должен был начать. Почему бы не я.
– А что вы скажете про Хендриксона? Он тоже был частью этого?
Тео наклонился ко мне.
– Дейл Хендриксон – еще один художник-абстракционист, он обычно работает в стиле
пятидесятых. Он был учителем Клайда.
– Понятно, - кивнула я.
– Не то что бы он был частью этого, - говорил тем временем Клайд, - но он многому меня научил.
Мне нравились его работы, да и его скульптуры тоже.
– Скульптуры? – оживилась Айви. – Вы хотели быть скульптором?
– Я хотел быть кем угодно, лишь бы не фермером, - улыбнулся Клайд. Тео снова наклонился ко
мне.
– Видишь? Он вошел во вкус.
– Значит, все прошло хорошо, - сказала я.
– Ага, Айви была просто счастлива, - Тео остановил видео и потянулся. – И знаешь, что? Я тоже
счастлив.
– Да?
Он кивнул.
– Конечно. Ты же здесь.
Я покраснела. Хорошо, что сейчас не особенно видно, что я залилась краской сильнее, чем можно
себе представить. Тео, может, и вел себя глупо, но он явно был эмоциональнее, чем Люк в первые
три месяца, что мы были вместе. Возможно, это правда: за пределами Колби все происходит