Маккрори: Ну, все.

Каллен: Действуй по плану.

Маккрори: Вполне возможно, что он прикончит их всех разом. Я хотел бы, чтобы ты это помнил.

Каллен: Что?

Маккрори: Вполне возможно, что он прикончит их всех разом. Он такой. Пришьет всех скопом — и, поминай как звали.

Каллен: Вот и хорошо.

Маккрори: Если…

Каллен: Меня это вполне устраивает.

Маккрори: Ну ладно. Теперь вот что. Постой немного. Мне нужно кое о чем тебя спросить. Сколько он получит, если шлепнет Присциллу? Видишь ли, старина, я же должен ему что-то сказать. Если ты хочешь отправить на тот свет эту потаскуху, ты должен сказать мне, сколько ты за это заплатишь… Понимаешь, он говорит, что может всех их прикончить сразу.

Каллен: Можно и по одному.

Маккрори: Понятно, но все же?

Каллен: Я еще подумаю об этом.

Бледный и мрачный, Каллен сидел, плотно сжав губы, и слушал магнитофонную запись, следя за тем, как агент ФБР Джозеф Грей устанавливал аппаратуру для воспроизведения видеозаписи его воскресной встречи с Маккрори. Не было никакого сомнения в том, что записанные на пленку голоса принадлежали Маккрори и Каллену Дэвису. Видеозапись не была озвучена, поэтому Маккрори комментировал все, что происходило на экране.

"Это Каллен выходит из своего "кадиллака"… А это я выхожу из своей машины. У меня в руках конверт… Вот Каллен открывает крышку багажника своей машины… Сейчас он вытащит из багажника конверт… Я беру пистолет, завернутый в полотенце, и кладу его в багажник машины… Сейчас мы рассматриваем его… А это мы разговариваем. Он садится в свою машину… Мы продолжаем разговаривать… Теперь он закрывает дверцу своей машины, а я сажусь в свою. Он уезжает…"

Маккрори сказал, что показал Каллену сделанную "полароидом" фотографию тела судьи Эйдсона, а также его водительские права и удостоверение личности. Далее он сказал, что передал Каллену пистолет марки "ругер" 22-го калибра с глушителем и быстро проверил содержимое лежавшего в багажнике "кадиллака" конверта с 25000 долларов 100-долларовыми банкнотами. Чуть позже присутствовавшим в зале была проиграна магнитофонная запись беседы, происходившей между Маккрори и Калленом в воскресенье, включая следующий фрагмент:

Маккрори: Судья Эйдсон мертв, как ты хотел.

Каллен: Хорошо.

Маккрори: Остальные тоже будут трупами, как ты хочешь. Ты же хочешь, чтобы были убиты сразу несколько человек, да?

Каллен: Да.

Чуть раньше они, по-видимому, говорили о следующих жертвах.

Маккрори: Ладно. Кто должен быть следующим?

Каллен: Ну, те. Мы уже о них говорили.

Маккрори: Бубба…

Каллен: Трое сосунков.

Маккрори: Бев, Бубба…

Каллен: Ну да.

Было неясно, кого именно имел в виду Каллен, когда говорил о "трех сосунках", хотя обвинение высказало предположение, что третьим неназванным лицом была Ди Дэвис. Хотя она и не выступала в качестве свидетельницы на процессе в Амарилло, но все же была потенциальной свидетельницей на возможном уголовном или гражданском процессе. Неясно было также, с какой целью Каллен приобрел пистолет с глушителем. Окружной прокурор Тим Карри заметил в этой связи: "Глушитель ставится на оружие с одной-единственной целью — совершить убийство". Но кого? Обвинение считало, что Дэвис хотел убить Маккрори и тем самым устранить последнего свидетеля его кровавого замысла. Хотя агенты ФБР и укоротили боек на "ругере", Маккрори все же опасался за свою жизнь. Он сказал следователям, что, когда Каллен остановился у полицейского фургона и стал внимательно его осматривать непосредственно перед их встречей в воскресенье, он потянулся за своим пистолетом 38-го калибра, спрятанным за поясом брюк. "Он был напуган до смерти, — рассказывал Толли Уилсон. — Увидев, что Дэвис заглянул в фургон, он действительно решил, что ему теперь придется убить его. Он подумал, что Дэвис раскусил его". Когда же Каллен засмеялся и сказал: "Паранойя какая-то", Маккрори потихоньку убрал руку с пистолета и продолжил игру.

Хотя видео- и звукозаписи были, казалось, неопровержимыми, 100-процентными уликами, слабым местом в деле обвинения был сам Дэвид Маккрори. Как заметил Фил Бэрлсон, "его репутация настолько подмочена, что его не принимают даже в клуб "Бук-оф-зе-манс" [22] . Как и ожидалось, Ричард Хейнс постарался при перекрестном допросе Маккрори дискредитировать его как свидетеля, подобно тому как это уже было сделано на процессе в Амарилло, когда защита обрушилась на трех очевидцев преступления. Уже было доказано, что Маккрори — лгун. Более того, даже обвинение вынуждено было признать в Амарилло, что Маккрори "не заслуживает доверия как свидетель". Защита уже разрабатывала план, призванный показать, что Маккрори, Присцилла и Пэт Бэрлсон (дальний родственник Фила Бэрлсона) вступили в сговор, чтобы сфабриковать новое дело против Каллена.

Маккрори быстро признался, что украл деньги у Каллена Дэвиса, был постоянно не в ладах с Налоговым управлением и уже не раз давал ложные показания по тем или иным вопросам. Хейнс старался не упоминать обличительных видео- и звукозаписей, стараясь, при этом подготовить почву на будущее. Он по опыту знал, что записанные на пленку беседы не всегда являются автоматическим доказательством виновности.

Хейнс подробнейшим образом расспрашивал Маккрори об их поездке в Лас-Вегас в конце июня. Маккрори уже говорил, что Каллен дал ему 50000 долларов для обмена. Вместо этого часть денег он проиграл, 5000 долларов прикарманил, а остальные, так и не обменяв, вернул Каллену. Хейнс, однако, не стал спрашивать, почему тот не обменял деньги. Хейнс забрасывал Маккрори бесконечными и подробнейшими вопросами об этих деньгах, о его банковских операциях, о занятиях в прошлом, о неприятностях с Налоговым управлением и о личной жизни. Периодически Маккрори говорил "не знаю" или "не помню". Он даже не мог вспомнить девичью фамилию одной из своих бывших жен и название города, где они поженились.