Хейнс спросил, не говорил ли кому-нибудь Маккрори о том, что ему удалось утрясти свои проблемы с Налоговым управлением за 13000 долларов.

— Может, и говорил, — ответил свидетель. — Но если я это действительно сделал, то соврал. Я много баек насочинял по этому поводу.

Маккрори признался, что в течение последних четырех лет не платил подоходного налога, в связи с чем, когда был в Амарилло, получил несколько анонимных телефонных звонков с угрозами.

— Одни говорили, что если я подпишу одну бумагу, то обо мне заявят в Налоговое управление, другие угрожали сделать то же самое, если я не подпишу этой бумаги, — сказал Маккрори.

Хейнс спросил, в чем конкретно выражались его неприятности с Налоговым управлением.

— Все началось с того, что в Амарилло вы и Стив Самнер пообещали мне все устроить, — ответил Маккрори.

— Я вас спрашиваю не об этом! — отрезал Хейнс. — Вам что, кто-нибудь уже дал инструкцию говорить так?

— Ошибаетесь, сэр, — ответил Маккрори.

В течение последующих нескольких дней Маккрори являлся в суд в сопровождении двух внушительного вида полицейских. ФБР включило его как главного свидетеля в специальную "Федеральную программу защиты свидетеля", которая предусматривала также предоставление его жене и другим членам его семьи другого места жительства под другой фамилией.

Защита продолжала подробнейшим образом расспрашивать Маккрори о 5000 долларов, которые, по его собственному признанию, он украл у Каллена, когда тот дал ему 50000 и попросил обменять их в Лас-Вегасе, а также еще об одной сумме в 5000 долларов, которую Каллен якобы дал ему, чтобы он шпионил за Басе, Гаврелом и двумя адвокатами Присциллы. Маккрори заявил, что часть денег отдал своему 17-летнему сыну, сказал ему, что, если со мной что-то случится, пусть у него будут деньги, чтобы заплатить за обучение колледже. Оставшиеся деньги, продолжал Маккрори, отдал своей жене. Защита пыталась доказать, что ли Маккрори действительно держал все эти деньги на ином банковском счете, то получил он их не от Каллена Дэвиса, а от кого-то другого. При этом подразумевалось, что деньги дала ему Присцилла с целью фабрикации дела против Каллена.

Хейнс пытался выяснить у Маккрори, сколько раз Каллен обсуждал с ним вопрос о точной стоимости убийства каждого из "списка смертников".

Вопрос: Сколько раз вы обсуждали вопрос о стоимости устранения того или иного лица?

Ответ: Насколько я помню, каждый раз, когда встречались.

Вопрос: Называвшиеся вами суммы были подсказаны вам властями?

Ответ: Нет, я их сам придумал.

Вопрос: Вы их брали с потолка?

Ответ: Нет, я думал над ними.

Вопрос: Но вы же их выдумали?

Ответ: Я пытался назвать такую сумму, которая была бы ему не по карману.

Вопрос: Но вы же знали, что г-н Дэвис — весьма богатый человек?

Ответ: Да, знал. Но он говорил мне, что испытывает финансовые трудности в связи с разводом.

Хейнс продолжал настойчиво выяснять мельчайшие подробности, мимоходом вскрывая незначительные противоречия и пытаясь выяснить характер взаимоотношений между Маккрори и Присциллой. Казалось, адвокат сознательно пытается внести в протокол допроса не ясность, а путаницу. Его вопросы в несвойственном ему стиле были сформулированы коряво. Он часто останавливался на середине предложения и менял тему. В ходе допроса Хейнс спросил Маккрори о его разговоре с адвокатом Стивом Самнером. Тот ответил, что всего разговора не помнит.

Вопрос: Ну хорошо. Вы говорили с ним, например, о добрачном договоре?

Ответ: Извините, но этого я не помню. И пожалуйста, г-н Хейнс, не злитесь на меня так.

Вопрос: Вы действительно думаете, что я злюсь на вас? Может быть, вы чего-то боитесь? Испытываете какую-то неловкость?

Ответ: Возможно.

Вопрос: Ну, тогда скажите мне, чего вы боитесь и чем вы смущены?

Ответ: Видите ли, если бы вы были на моем месте к на вас насел человек с таким огромным опытом, как у вас, разве вы сами не испугались бы?

На этом Хейнс неожиданно закончил допрос Дэвида Маккрори. Кое-кто в зале подумал, уж не теряет ли тот своей формы, не раскис ли он. Другие же терялись в догадках, пытаясь понять, что же на самом деле задумал адвокат. Маккрори отказался было назвать имя человека, связавшего его с ФБР, но затем по приказу судьи Типпса признался, что это был Пэт Бэрлсон, давнишний друг Присциллы Дэвис. Хейнс выяснил, что Маккрори впервые обо всем рассказал Бэрлсону в среду 16 августа. В тот же день Присцилла отправилась в школу каратэ, которой заведовал Бэрлсон. В четверг Бэрлсон встретился с агентом ФБР Роном Дженнингсом, а затем навестил Присциллу в особняке. Маккрори и Бэрлсон встречались в тот день еще два раза, а позже, вечером, опять виделись с Дженнингсом. В пятницу 18 августа, когда Маккрори вновь встретился с агентами ФБР, Бэрлсон посетил особняк Присциллы еще раз.

Это была знакомая песня, но этого было недостаточно для освобождения Каллена Дэвиса под залог. Если предположить, что и на сей раз он стал жертвой заговора (как это утверждала защита), то следовало сделать вывод, что в этом заговоре были замешаны ФБР, техасские рейнджеры, полицейское управление Форт-Уэрта, окружной прокурор и его сотрудники. В пятницу 2 сентября судья Типпс постановил, что Каллен Дэвис должен оставаться в тюрьме до суда над ним по обвинению в подстрекательстве к убийству. Бледного и явно потрясенного Каллена под конвоем вывели из зала суда.