На следующий день Сергей пришел на службу как обычно до начала рабочего дня, чтобы успеть до начала работы разобрать накопившиеся за вчерашний день документы. И потом, его ждало еще в сейфе дело из архива по поводу смерти в селе Виктора Шохина. С этим делом Сергей намерен все-таки разобраться до конца. Его привычный режим работы, однако, вскоре, был нарушен каким-то необычным гулом, доносившимся из коридора. Сначала едва слышный, но постепенно, неукротимо нарастающий.

Не на шутку встревоженный Сергей выглянул в коридор. Дежурный по отделению стоял у закрытой входной двери и, явно испуганный, вопросительно смотрел на Сергея. Гул, доносившийся с улицы, неожиданно прекратился, но из-под двери в зазор широкой белой лентой начал вползать в помещение коридора густой туман.

Уходя от неотвратимо наступающих белых клубов, дежурный начал отходить, пятясь к кабинету Сергея. Вскоре коридор у входной двери был заполнен густой пеленой. Со стороны входной двери неожиданно послышался металлический звук отодвигаемой задвижки.

Дежурный со смешанным чувством ужаса и удивления посмотрел на начальника. Сергей только и смог, что пожал недоуменно плечами. В сумерки коридора проник яркий сноп солнечного света, с трудом пробиваясь сквозь густой туман, дверь хлопнула и щелкнула задвигаемая задвижка.

От двери в гуще пелены неожиданно послышались ясные звуки чьих-то приближающихся шагов и протяжные, полные боли, стоны. В нос милиционерам ударил сильный запах тлена. Дежурный по отделению и Сергей вбежали в кабинет и, закрыв дверь, прильнули к стеклу.

Туман вскоре заполнил весь коридор, и в стекло ничего не было видно. Шаги приблизились к двери и остановились. Из тумана появилась костлявая рука с высохшей кожей и заскребла по стеклу. Дежурный по отделению с искаженным от ужаса лицом отпрянул от дверей и подскочил к окну. Сергей тоже отошел от дверей.

Неожиданно в окне сквозь плотную завесу тумана стало проявляться лицо женщины. Присмотревшись, Сергей узнал Машу, и лицо его от ужаса мгновенно покрылось холодной испариной. Как это не ужасно звучит, но в окно смотрела ведьма, которую они вчера вечером эксгумировали.

Она не смотрела на кого-нибудь конкретно. Ведьма просто стояла и, молча, рассеянно, смотрела в комнату. Светильник в коридоре, висевший слева, освещал только одну сторону ее лица. Тем не менее, тени на ее лице не было. Оно было ровного белого, мертвенного цвета. И это было страшно видеть.

Она стояла и равнодушно смотрела в комнату, пока дверное стекло сначала тихонько начало потрескивать, а потом с громким звоном разлетелось на мелкие осколки и дождем осыпалось на пол. И тут без видимых воздействий створки двери медленно отворились, и из тумана в помещение вошла высокая, одетая в белое длинное платье фигура.

На белом одеянии отчетливо была видно отверстие от кола и обильные следы засохшей крови. С шеи на тонком кожаном ремешке свисал кельтский крест. Около минуты, вся дрожа и шатаясь, Морригана стояла с закрытыми глазами. Потом с громким протяжным стоном она открыла глаза, протянула свои костлявые руки и положила их на плечи стоящего в оцепенении Сергея.

У Сергея от ужаса подкосились ноги, сердце его, не справившись с нахлынувшими чувствами, еще несколько раз трепыхнулось, и замерло. Сергей несколько раз невпопад попытался двинуться, но силы покинули его, и он бездыханный рухнул на пол.

Морригана резко повернулась к молоденькому сержанту, и выражение бесконечного презрения отразилось на ее лице. Дежурный по отделению с ужасом смотрел на разворачиваемую перед его взором трагедию.

Через мгновение он очнулся, повернулся к окну и попытался его открыть. Он повернул ручки окна и стал толкать створки наружу. Несмотря на все его усилия, створки оставались неподвижными, словно кто-то невидимый, обладающий неимоверной силой держал их снаружи. Поняв, что ему не совладать с окном, он резко повернулся к подходящей фигуре, выхватил из кобуры пистолет, привычным движением передернул затвор и открыл по Морригане стрельбу.

Ее тело сотрясалось от входящих пуль. Она с удивлением смотрела широко открытыми зелеными, мерцающими неземным светом глазами, как в ее теле появляются все новые отверстия от пуль. Выпустив в нее всю обойму, дежурный с ужасом наблюдал, как женщина, как ни в чем не бывало, подошла к нему, взяла висящий на шее амулет и прислонила к его груди.

Непонятное оцепенение охватило юношу. Через несколько мгновений у дежурного подкосились ноги, и он упал к ногам ведьмы. Морригана подошла к упавшему юноше, и взяла его ладони в свои. Дежурного начало трясти. Жизненные силы медленно покидали тело молодого человека.

Вскоре перекачка энергии была закончена, и он, еще живой, даже через рубашку почувствовал ледяной холод ее ладоней, которые она положила ему на грудь. Последнее, что он увидел, были ее сверкающие зеленые глаза и извивающийся сарказмом смеха рот. Явно посвежевшая, довольная Морригана, бодро подошла к поверженному Сергею и, взглянув на него, саркастически рассмеялась.

— Эх, Сережа, Сережа.

Посмеявшись, она прошептала какие-то заклинания себе под нос, и растаяла в воздухе как утренний туман. Через несколько секунд туман, заполняющий все помещение отделения милиции, исчез.