Маше ничего не оставалось, как пойти вслед за Ваней.

Подойдя к избушке на курьих ножках, они осторожно, на цыпочках, обошли вокруг неё, но ничего не увидели, так как у избушки не было окон. Дверь была незаперта, потому что время от времени она тихонько поскрипывала.

– Ну, что, – прошептал Ваня, – зайдём?

– Я б-б-боюсь, – Машу просто трясло от страха.

– Слушай, если бы у тебя были зубы, нас бы уже обнаружили.

– Как это? – не поняла Маша.

– По стуку твоих зубов, – объяснил Ваня и улыбнулся.

Хоть её защитник и подшучивал над ней, Машу это нисколько не обидело, а даже обрадовало. Это означало, что больше он не сердится на неё.

– Только ты п-п-первым иди, а я з-за тобой, – нерешительно сказала Маша.

– Ясное дело, – сказал Ваня, а сам подумал: «Почему она так странно себя ведёт? А-а, её сюда не тянет!» – наконец догадался он, и эти мысли прибавило ему храбрости.

Войти незамеченными не получилось – дверь скрипела тем сильнее, чем шире её открывали.

– Ну, заходите, заходите. Чего крадётесь? – Из избушки донёсся такой же скрипучий, как и дверь, голос.

Переборов страх, Ваня переступил через порог, прошёл сенцы и вошёл в избу. То, что он увидел, было, как в сказках, которые мама читала ему в детстве. На пеньке посреди избы сидела одетая в лохмотья старуха. На голове у неё был повязан грязный заплатанный-перезаплатанный платок, из-под которого выбивались сбившиеся в клочья седые волосы. Одна нога, как и положено, костяная, а лицо усыпано большими бородавками. В завершение картины длинный-предлинный нос Бабы Яги упирался в покрытый толстым слоем копоти потолок.

Как только незваные гости зашли в избу, старуха скривилась и закричала своим скрипучим голосом:

– Это ещё что такое? Здесь русский дух, здесь Русью пахнет!

Слова Бабы Яги так поразили Ваню, что от неожиданности и радости открытия он замер с открытым ртом.

– Чего рот раззявил? – проскрипела хозяйка избушки. – Терпеть не могу русских!

Ваня, сияя, как начищенный до блеска котелок, повернулся к Маше и схватил её за плечи:

– Ты слышала?

– Что я слышала? – У Маши от страха даже губы задеревенели.

– Бабушка, повтори, пожалуйста! – Ваня подбежал к хозяйке избушки, оставив трясущуюся от страха подружку без прикрытия. – Маша не расслышала!

Баба Яга повторила, уступив просьбе:

– Терпеть не могу русских! От них всегда одни проблемы!

– Теперь-то ты услышала? – Ваня бросился назад к Маше.

– Что я должна была услышать? Чего ты пристал? – Машу так удивило странное Ванино поведение, что она даже перестала трястись.

– Мы – русские! Ты поняла? Я вспомнил: мы – русские!

– Ну и что? Какая тебе разница?

– Как какая разница?! Ты так ничего и не поняла?

– А что я должна понять? – Протестный Машин характер снова ожил.

– Это же было задание Ангела-Хранителя, вспомнить, кто я есть! Ты что, забыла? – Ваня наступал на свою любительницу приключений, которая осмотрительно пятилась к двери. – Маша! Я вспомнил, что я русский! Это самое главное! Я вспомнил! – Он схватил совершенно оторопевшую Машу за руки и стал кружиться вместе с ней вокруг Бабы Яги, а старая хрычовка, придерживая длинный нос, опустила голову и встала со своего пенька.

– Так, я не поняла! Что здесь происходит? Вместо того чтобы меня, стр-р-рашную и уж-жасную, бояться, вы устроили здесь танцы? – Для большего эффекта Баба Яга притопнула костяной ногой. – Я же говорю, что от этих русских вечно одни проблемы. Всё у них, не как у людей!

Маша вырвалась из Ваниных рук и отбежала в сторону, чтобы быть поближе к двери, а Баба Яга разбушевалась уже не на шутку:

– Я вас буду сейчас есть, вы это знаете?

Ваня не ответил, но продолжал смотреть на уродливую бабку влюблёнными глазами.

– Вот у меня уже и котёл пятнадцать лет кипит. Всё готово! – Проскрипела разозлившаяся старуха и поковыляла к печи, стуча костяной ногой.

– А чего же он у тебя пятнадцать лет кипит? – не растерялся Ваня, уже однажды доказавший своё мастерство задавать вопросы.

– Да не попадается никто, кого можно было бы съесть, – пожаловалась Баба Яга. – Все сейчас ряженой нечистью интересуются. Ко мне давно уже никто не заглядывал.

– «Ряженой», это типа Шрека, что ли? – уточнил Ваня.