В кабинете, где расположился Тронин, царил полумрак. Горела лишь настольная лампа, да и та светила в сторону задрапированного окна. Степан Игоревич достал с полки плотную папку и принялся перебирать в ней бумажки. Борис неловко стоял в дверях, раздумывая, что лучше сказать следователю.

— Прошу, — указал тот на старое кресло перед собой и как-то нехорошо улыбнулся. — У нас будет долгий разговор.

От такой перспективы парень совсем раскис, но деваться было некуда.

— Куришь?.. — поинтересовался Тронин, вытащив пачку сигарет.

— Насколько у меня всё плохо? — сразу же спросил Борис, посмотрев следователю прямо в глаза.

— Ну, сатанизм нынче недешёвое удовольствие, — усмехнулся мужчина.

— Я не сатанист! — возмутился Падерин. — Все совсем не так, как кажется.

— Ну это уж понятно, — продолжал недоверчиво улыбаться следователь. — Кто ещё с тобой был там, на кладбище? Та милая девушка, с которой ты обнимался в университете?

— Что?.. Нет! Она вообще не при чём!

— Понимаешь, какой расклад — тебя задержали на кладбище, на котором вандалы вот уже в который раз хулиганят на захоронениях, причем только еврейских. Это уже две статьи. Ты же на юриста учишься? Уголовный кодекс читал, наверно?

— Я не трогал могилы и вообще в первый раз на этом кладбище оказался, — попытался защититься Борис, но Тронин был непреклонен.

— Сторож видел четверых. Это уже группа лиц. Ну и сатанинская секта — еще одна статейка в багаж к твоим прегрешениям.

Падерин опустил голову. Ему действительно нечего было сказать. Все факты против него. Сам виноват — поддался искушению срубить больше денег, а в итоге сидит в ментовке с перспективой крепко угодить в лапы правосудия.

— Признаваться я ни в чём не буду, — заявил он, нервно потирая покусанную руку. — И вообще мне положен адвокат, Вы не можете допрашивать меня без него.

— Безусловно, — согласился Степан Игоревич, стряхнув пепел с сигареты. — Сейчас позвоним твоему адвокату, проведём все, как положено, под протокол. Отправим копию постановления о возбуждении дела на учёбу твою потом, известим родных…

— Это ещё зачем?!

— Ну как же, у нас в области с началом учебного года идет профилактика преступности в молодежной среде. Так что администрацию учебных заведений обязательно оповещаем об их подопечных социопатах. Должны же они знать, что за контингент у них обучается. Сатанисты, вандалы, расисты…

— Вот не надо про это, у вас на меня нет ничего.

— Ну, для того и следствие проводится, чтобы доказательства появлялись.

Тронин засмеялся, и это совсем не понравилось Борису. Он представил, как всё, что сказал мужчина, начнёт воплощаться в реальности. Это будет конец его репутации. На карьере адвоката, которую он мечтал построить, можно уже ставить крест.

— Но ты можешь стать полезен в другом деле, — поспешил добавить Степан Игоревич.

— Что ещё за дело? — напрягся Падерин, хотя и догадался сразу, что речь идёт о тех двоих парнях, которых нашли повешенными на болоте.

— Ты прекрасно знаешь, какое. Я видел, как ты подслушивал сегодня мой разговор с проректором.

— Ничего я не подслушивал…

— Это меня мало волнует, — прервал следователь его попытки оправдаться. — Дело очень серьёзное, гораздо серьёзнее, чем твои ночные шатания по кладбищам. И раскрыть мне его надо как можно скорее.

— Но я ничего не знаю об этом, — вновь попытался вставить Борис.

— Ты сатанист и должен обладать нужной мне информацией. Расскажешь дельные вещи, и, возможно, я замну дело с твоим сегодняшним задержанием.

Падерин задумался. В сущности, ему нечего было сказать. Кроме того, что он действительно успел сегодня подслушать в кабинете проректора, добавить уже нечего. Впрочем, предложение Тронина выглядело заманчиво. Так что Борис решил ему подыграть.

— Я могу разузнать у ребят в универе что-нибудь насчёт жертв, — сказал он, наблюдая за лицом Степана Игоревича. — Наверняка кто-то что-то знает.

— Мне уже нравится ход твоих мыслей, — согласился следователь. — Со мной молодёжь вряд ли станет откровенничать.

— А где гарантии, что Вы решите вопрос с моим делом?

— Приятель, гарантии тебе могут дать только в морге, — рассмеялся мужчина, чем изрядно смутил задержанного.

— Днем Вы говорили, что у убитых было что-то с языками, — напомнил Борис, решив поменьше раздражать следователя. Мало ли, вдруг он сейчас передумает и отправит его обратно за решётку.

Тронин полистал папку и вытащил несколько цветных фотографий с мрачными лицами покойников. Ничего подобного Падерин ещё не видел. У двоих парней, действительно, изо рта свисали длинные языки, как будто даже не человеческие. Они вообще напоминали больше забитый скот.