убеждена, что Бриза была дочерью моего отца. Возможно, она сходила с ума. Но ей нужно

было за что-то держаться. «Все что тебе нужно сделать, это посмотреть на ее нос», - говорила

она. А Бриза действительно выглядела, как я на фотографии, которую моя мама повесила на

стену, и на которой я был еще в подгузниках. Я любил свою сестренку и неважно, были ли мы

родные полностью или только наполовину. Забота о ней давала мне возможность думать о

чем-то другом. Я с нетерпением ждал, когда она вырастит - когда мы сможем вместе играть. Я

был тем, кто присматривал за Бризой, пока моя мама была занята на «встрече». Я научился

менять ей подгузники и укладывать спать, качая на своих руках, научился успокоить ее, когда

она была голодна, позволяя ей сосать мой палец. То, как мы жили, не было способом выжить, и однажды моя мама решила, что с нее достаточно. Однажды ночью она просто не легла

спать, а просто всю ночь вышивала наши имена на нашей одежде. Я не знаю, как она смогла

стать такой бесстрашной или как она нашла решение проблемы. У нее было немного денег от

ее родни и немного от моего отца. Она привязала Бризу к своему телу и мы взяли с собой

только одну сумку. Мы отправились в северный район La Bestia и поездка чуть не убила нас.

Было холодно. Было просто ужасно. Поездка была чертовой пыткой. Думаю это то, что снова

спасло нас и конечно Бриза привязанная к телу моей матери. Это держало мужчин подальше

от нас и от того, чтобы ограбить нас. Клянусь, моя мама совсем не спала, ни одну минуту, в

течении четырех дней, которые потребовались, чтобы мы могли добраться до границы. Она

прижала нас ближе к себе и запрыгнула на поезд. Она была решительна в своих действиях и

смотрела прямо в глаза смерти. Она была такой храброй - ей было столько же лет, сколько

сейчас мне. Поездка ужасала меня, но я был счастлив, потому что думал, что мы снова будем с

отцом. Я верил, что в Америке мы наконец-то найдем свое спасение. Что там мужчины не

будут обижать мою маму и что мой отец защитит нас. Что мы все будем улыбаться за столом

во время завтрака, как это было в телевизионной рекламе. Та фреска, что я оставил на стене

стрип-клуба, она не была просто совпадением. То, что я нарисовал там, в действительности

произошло в нашей жизни. Моей маме пришлось работать на нескольких работах, чтобы

накопить деньги для проводников переправляющих нелегальных иммигрантов. Я помню как

она снова и снова шептала мне: «Мойзес, не позволяй Бризе плакать. Они не заплатят мне, если узнают, что вы здесь». Я делал все, что было в моих силах, чтобы сдержать наши

рыдания. Проводник, с которым мы в итоге связались, был невероятно грязным. Он, должно

быть, учитывал, что она заплатит ему совсем немного. Те, которые не просто трахали вас, требовали гораздо больше, чтобы на самом деле пересечь границу. Мы были в конце одного из

тринадцати огромных грузовиков. Старики, дети, младенцы и их родители, Мы все были до

смерти напуганы и почти сломлены этой поездкой. Но мы были готовы рискнуть смертью,

чтобы изменить нашу жизнь. Она отдала ему каждый цент, который был у нас, а затем он взял

больше в туалете на заправке, пока я держал в углу Бризу и плакал, а он называл меня киской.

После дня, проведенного в грузовике, я хотел умереть. Жара была невыносимой, и в темноте

каким-то образом становилось еще хуже. Все плакали и молились, и все давились пылью, которая прорывалась сквозь ржавые отверстия в полу. Мы ждали, когда грузовик остановится, чтобы мы могли выйти наружу, он ехал целую вечность и, казалось, что прошло много дней.

Возможно, он просто, блять, возил нас по кругу. Затем он внезапно резко остановился и мы

все налетели друг на друга, ударяясь головами. Когда они, дернув, открыли двери, свет

болезненно резанул по нашим глазам, и все почти ослепли, пытаясь привыкнуть к нему. Мы

были такими, нахрен, беспомощными и напуганными. Тогда я понял, что наша судьба

полностью вырвана из наших собственных рук. Мы все хотели увидеть Америку, но казалось, мы до сих пор в Мексике и съехали на обочину какого-то забытого шоссе. Там было несколько

парней с винтовками и один толстый парень в темно бордовой рубашке на кнопках, с потными

разводами под мышками. На нем были очки авиаторы. Они посмотрели на нас и мы все