Травница следила за метаниями подруги со снисходительной ухмылкой и нарастающим раздражением. Её искренне забавляли некоторые ханжеские замашки урождённой ратишанки, что и сама-то жила далеко не в "Золотом поселении". Вот только конкретно в этой ситуации девушке было совсем не до смеха. По закону жанра, подруга должна была первой подбивать её на безумства, наряжать и вталкивать в дверь, шуточно наставляя на боевой лад и всячески поддерживая, а вместо этого тряслась, оглядывалась по сторонам и планировала сбежать. Алеандр недовольно наморщила нос и грозно взглянула на нервничающую блондинку:

– Справедливость должна восторжествовать!

Это был основной и, впрочем, единственный аргумент, когда упирающуюся духовника вытаскивали из дома и сажали на старенькую метлу позади грозной мстительницы.

– Я же не спорю, - Танка поспешила заверить грозную девицу в своей полной лояльности.
– Но зачем здесь я сдалась?

– Для моральной поддержки!
– рявкнула Эл, вконец раздосадованная тем, как бездарно гибнет замечательный сюжет, в сердцах наподдала ногой по забытому кем-то топору и едва не свалилась с демоновых шпилек.
– Тебе что сложно, что ли? Не видишь, я волнуюсь!

Особенного волнения Яританна не заметила. Травница выглядела даже лучше, чем до злосчастного падения в лужу. Пришедшее в негодность платье было с успехом заменено новым, стащенным из сундука Маниры, пока, сошедшиеся не на жизнь, а насмерть, Эльфира Валент и Гала Бельских причитали и жаловались забившемуся в угол собственного кабинета Ригорию. С волос убрали разводы грязи, припудрив и прикрыв крупными шёлковыми цветами. Тяжёлые серьги заменили серебряными цепочками, а декольте, чуть более рисковое, чем могла позволить своей дочери Эльфира, украсили стеклянные бусы. В новом образе, без блёсток и тяжеловесной роскоши, травница смотрелась значительно естественнее и раскрепощённее. Чаронит никогда не проговорила бы это вслух, но изменения во внешности боевого товарища, хоть и были к лучшему, её очень настораживали.

– Давай просто в ступе цепочки управления перемкнём, - скромненько предложила духовник, - или борта жиром смажем, чтобы эта пьяная ватага, если не пешком добиралась, то хоть зубы повыбивала.

Юная Валент на миг даже заколебалась в принятом решении: предложенный Танкой способ мщения был менее приятным, но более эффективным. Она даже подумала совместить оба варианта для надёжности.

– Идея, конечно, хорошая, но нет, - досадливо качнула головой Эл.
– Мы должны действовать тоньше! Просто представь: у них гулянка, тут открывается дверь, захожу я, вся такая красивая, и зал встречает меня благоговейным молчанием. Все замирают, все видят, как я хороша. Чтобы, как в сказке, я вошла - и все пали ниц...

Алеандр эту картину представляла ярко и отчётливо, словно видела воочию. Восторг, удивление, запоздалое узнавание, толика гордости (это со стороны Стасия) и потоки, настоящие потоки зависти, ядом сочащиеся из двух злобных вульгарных девах. Во всеобщем молчании, когда даже самому чёрствому человеку будет неловко нарушить очарование момента, из-за стола вдруг поднимается Равелий (в мечтаниях Эл он был чуть шире в плечах, темноволос и украшался несколькими брутальными шрамами настоящего боевика), небрежно отталкивает от себя прибежавших кокеток, красивым танцевальным шагом идёт к ней и...

– Эл, - олицетворением великого облома прозвучал голос духовника, -чтобы при твоём появлении все упали ты должна входить либо с ручной гарпией, либо в клубах ядовитого газа.

– Вот умеешь же ты испортить настроение!
– раздражённо вскрикнула девица: мужественный воин её фантазии рухнул лицом в пыльный половик и затрясся в предсмертных конвульсиях.

– Хочешь, сразу привлечь всеобщее внимание?
– с наигранным энтузиазмом предложила Яританна, которой их затея с каждой минутой нравилась всё меньше.
– Тогда давай, когда ты откроешь дверь, я в вон тот таз чугунный со всей силы ударю, чтоб звон пошёл. Гарантирую, что половина зала обернётся.

Поняв, что именно так каверзная духовник и поступит, предвкушающая миг своего триумфа Эл не на шутку рассердилась:

– Только попробуй - я тебе этот таз на голову одену!

– Хорошая же идея.

– Та-а-ан!
– духовнику под нос сунули маленький, но очень убедительный кулачок, затянутый в кружевную перчатку.

– Ладно-ладно, всё поняла!

Чаронит примирительно вскинула руки и отошла от компаньонки подальше: уж больно порывистой была травница, а топор всё ещё лежал неподалёку. Фыркнув на подобное проявление малодушия, Алеандр Валент резко развернулась, чуть не вкручивая шпильки в деревянный порог и смело распахнула дверь кабака.

В лицо сразу же пахнуло жаром, крепким запахом квашеной капусты, поспевающих в очаге колбасок и домашней мутноватой браги, что одинаково хорошо веселила людей и травила муравьёв в оранжерее. Всё ещё опасаясь, что Танка воплотит в жизнь свою угрозу, Эл поспешила быстрее проскользнуть внутрь и незаметно укрыться за тугой вязанкой ивовых прутьев. По задумке хозяев, она, вероятно, должна была символизировать ту самую селянку, но больше походила на сноп сена. Ярко зажжённые масляные светильники, развешанные по стенам, соперничали с гроздьями дешёвеньких светляков в потёртых авоськах, что диковатыми ульями крепились к балкам. Их свет почти не достигал пола, создавая на уровне лавок густую подложку из тени и специфического аромата немытых мужских портянок. Источник аромата поражал своим обилием и разнообразием. Посреди недели, наплевав на хозяйские хлопоты и повседневные обязанности, под крышу "Весёлой селянки" паломниками сошлись и завсегдатае бобыли, не знающие иных способов провести время, и беззаботная молодёжь, съехавшаяся на каникулы с окрестных школ и мастеровых, и степенные отцы семейства, отпущенные супругами по великому поводу. Повод, кстати, себя особо не афишировал и вопреки чаяньям публики занял не центральный, самый большой, стол, а один из угловых. При этом расположились так, что запросто подсесть и набиться в компанию на дармовую кружечку пива никак не получалось. Добродушные пьяньчужки разочарованно вздыхали и пытались прибиться к кому попроще, искоса поглядывая на высокого гостя.