В конце концов Илья Матвеевич остановился на том, что он пойдет и побеседует с девушкой. Так, между делом, конечно, не раскрывая секретов и намерений. Просто выпытает, чему и как положено учиться, чтобы корабельная наука тебя не переросла.

Долго тянул Илья Матвеевич с осуществлением своего намерения. Однажды собрался и пошел. Вечером пошел, в потемках. Чтобы на Алешку часом не нарваться. Зине дали квартирку в том же доме, где и Алешке, только по другой лестнице. Вот и нарвешься. Подумает еще, балбес, что–нибудь не то, что следует.

Зина даже дара слова лишилась, увидев у себя такого гостя. Уж кого–кого она могла ожидать, только не Илью Матвеевича, знаменитого Журбина, перед которым готова была благоговеть.

Хозяйка усадила Илью Матвеевича на крохотную — не детскую ли? — кушеточку. Вся мебель у Зины была скромная, простенькая — дирекция помогла приобрести в рассрочку. Илья Матвеевич огляделся — чистота в комнате, что в музее, увидел на полу мокрое пятно: таял снег, налипший на его ботинки; почувствовал, что недоволен собой.

— Набезобразничал, — сказал он с виноватой ухмылкой.

— Что вы, что вы, Илья Матвеевич! Пожалуйста! — поспешила успокоить его Зина, накрывая стол к чаю. — Пустяки!

— Зачем чай? Я на минутку. Вот зашел… взглянуть, как молодежь живет.

С каждым его словом Зина все больше смущалась. Она не могла понять, почему зашел Илья Матвеевич. Конечно, не за тем, чтобы посмотреть, как живет молодежь.

У Зины была библиотека; книги размещались на небольшой этажерке, на которой нашлось место еще и зеркалу, и флаконам с духами, и школьному альбомчику в потертом бархате. Илья Матвеевич подошел к этажерке, взял самую толстую книгу — «Технология кораблестроения», раскрыл на середине, полистал — все тут было знакомо, понятно, в какую страницу ни укажи пальцем. Подготовка стапеля, пробивка базовых линий, сборка, сверловочные работы, клепальные, чеканные, сварочные…

Но вот он наткнулся на страницу, испещренную цифрами и различными значками. Речь шла о разметке корпусной стали без применения шаблонов, по расчетам, с помощью начертательной геометрии. Илья Матвеевич прочел объяснение. Будь оно неладно! Тут как раз то, над чем они бились, когда ставили дополнительную обшивку. Вот эти формулы… Наверно, они. Какие же еще?

Зина тоже заглянула в книгу.

— Способ инженера Челнокова? — заговорила она, вытирая полотенцем чашки. — Этот способ, я думаю, уже немножко устарел. А вы как думаете, Илья Матвеевич?

Практически Илья Матвеевич разметку знал, сам на ней когда–то работал с отцом — дедом Матвеем, по шаблонам, конечно; о способе инженера Челнокова слышал краем уха.

— Чего же ему стареть? Книга новая. Сорок шестого года.

— Ну, с сорок шестого мы далеко ушли! Смотрите, как много надо считать. Теперь проще делается и точнее.

— А ну–ка посчитайте, посчитайте, Зинаида Павловна! — оживился Илья Матвеевич. — С чаем успеется. Потом чай. Давно разметкой не занимался, мое дело сборка, позабыл все.

Зине показалось, что он ее хочет проверить, проэкзаменовать. Она взяла тетрадку, карандаш и стала объяснять так, будто отвечала профессору, громко, по–институтски отчетливо, со всеми подробностями.

— На среднем шпангоуте данного листа, — она провела кривую линию, — берем точку О в середине его дуги. Вот!.. Эта точка принимается за среднюю точку строевой линии АВ.

— Правильно, строевой, — подтвердил Илья Матвеевич.

— Которая, — продолжала ободренная его замечанием Зина, — проводится по способу средних нормалей к шпангоутам. Параллельно строевой АВ, на расстоянии примерно в триста миллиметров вверх и вниз от нее, проводятся… тут не хватит бумаги, Илья Матвеевич.

— Ничего. Главное — теоретически.

— Ну вот, вверх и вниз от нее проводятся две вспомогательные строевые: А– прим, В– прим и А– второе, В– второе.

Зина в конце концов написала такую длинную и страшную формулу, что Илья Матвеевич не выдержал, засмеялся:

— Здрово! Ну и здрово!

— А правильно?

Он ничего не понял, но сказал уверенно:

— Точка в точку! Еще какую–нибудь задачку, может, решим?

— Какую же? — с готовностью спросила Зина.

— Допустим, про то, как два купца шли навстречу и где они сойдутся.

— Это школьная задача, и не про купцов, а про пешеходов. Купцы каким–то сукном торговали, у них что–то такое вышло, забыла что.

— А вот школьную и решайте, Зинаида Павловна. Или не вспомните?

— Постараться — вспомню. Я по математике хорошо училась.

— А других бы вы, например, могли учить?

— Не пробовала, не знаю, Я очень нетерпеливая. Кричать буду на учеников.