— Что-нибудь придумаем.

— Нечего придумывать. Притворитесь, что спите. Будем надеяться, что на нас не обратят внимания.

На мягком сиденье было очень уютно — особенно после целого дня на велосипедах. Но чем ближе мы подъезжали к границе, тем сильнее чувствовалось общее напряжение. Канадскую пограничную зону мы миновали без проблем. Но вот пришел черед американской…

— Чертовы недоумки, — пробурчал Джоуи. — Докапываются до всех, кроме террористов. Зато этих принимают с распростертыми объятиями. Так, ребята, укройтесь одеялом и сделайте вид, что спите.

Мы выехали на яркий свет, и машина остановилась.

— Ваши документы… Выйдите из машины и откройте багажник.

Джоуи заглушил мотор и вышел. Мне в лицо посветили фонариком, а потом я услышал, как открывают багажник.

— Сколько вы пробыли в Канаде?

— Один день.

— Что в рюкзаках?

— Э-э… не знаю. Они не мои.

— То есть вы ввозите на территорию США какие-то рюкзаки и не знаете, что в них? — жестко спросил пограничник.

Сердце у меня бешено колотилось.

— Это мой рюкзак, сэр. Вы можете заглянуть в него, если хотите.

О господи! Я открыл глаза и увидел, что Крыса высовывается из окна.

— Загляну, не сомневайтесь, — сказал пограничник.

— Где мы, дядя Джоуи? Я устала.

— Скоро сможешь поспать, милая.

— Куда вы едете? — спросила какая-то женщина.

— В Нью-Йорк. Дядя Джоуи везет нас к бабушке. Правда, дядя Джоуи? Мы пойдем смотреть небоскреб Эмпайр-стейт-билдинг, статую Свободы и все такое! А еще поедем кататься на пароме вокруг Манхэттена, бабушка обещала! А еще она каждый день будет печь нам яблочный пирог. Она печет самые вкусные яблочные пироги на свете!

И все это не моргнув глазом! Иногда я сам не понимал, кто моя сестра на самом деле.

— И как же зовут твою бабушку? — спросила женщина.

Ну, все, попались… Красная Шапочка все испортила.

— Бабушку зовут Бабушка, — уверенно заявила Крыса. Я услышал смех и вздохнул с облегчением. — Может, вам документы показать?

Ну, зачем?! Зачем она всегда переигрывает? По ее милости нас всех сейчас возьмут тепленькими!

Пограничник подошел к окну:

— Мари-Клэр… Чего? Важашнунс?

— Это мое индейское имя.

— Мари-Клэр Важашнунс Де Билье и Роберт Де Билье, родились в Виннипеге…

Мне опять посветили в лицо.

— Это мой брат Боб. Он спит.

— Нравится тебе жить в Виннипеге?

— Там хорошо. Но я бы хотела жить в Нью-Йорке. Нью-Йорк такой великолепный город. К тому же я хочу стать актрисой.

Снаружи засмеялись — не знаю кто, пограничники или таможенники, их там было много.

— Ладно, проезжайте, — сказал серьезный голос.

Багажник захлопнулся, и Джоуи запрыгнул на водительское сиденье.

— Всем пока! — прокричала Крыса, помахав рукой из окна. Мы ехали дальше в напряженной тишине. Машина снова притормозила.

— Проезжайте, — разрешили снаружи.

Джоуи посмотрел на нас в зеркало заднего вида:

— Ну, ребята, с меня завтрак.

Впервые за все время в его голосе послышалась искренняя радость. Но его радость не шла ни в какое сравнение с нашей. Улыбаясь, я свернулся на мягком сиденье и уснул.

— Йоу, Бобби! Бобби Де Ниро! — Это был голос Джоуи. — Вставай, пора завтракать!

Я открыл глаза. За окнами было еще темно. Крыса уже сидела спереди, и они с Джоуи смотрели на меня.

— Давай, парень. Пошли! — Крыса пыталась сымитировать нью-йоркский акцент Джоуи, но пока у нее выходила лишь бледная пародия на Багза Банни.

Я осоловело выполз из машины и побрел за ними в придорожную закусочную. Она светилась так ярко, что больно было смотреть. Джоуи придержал дверь:

— Заходи, Боб. Тут отличные завтраки.

Народу внутри было немного — несколько пар за столами, да еще кто-то пил кофе у стойки. Крыса подхватила меню и поскакала по лабиринту красных скамеек и столиков.

— Йоу, Джоуи! Хочешь сесть здесь? — крикнула она на весь зал.

— Не знаю, Эм-Си! — прокричал Джоуи в ответ. — Тебе там нравится?

— Конечно! — Крыса плюхнулась на скамейку.

Джоуи сел напротив нее и поправил:

— Не «конечно». Надо говорить «каэшна».

— Почему «каэшна»? — спросил я.

— Потому что так говорят телки в итальянских кварталах, — пояснил Джоуи. — Они говорят иначе, чем американки. И общаться надо громко! — Он повысил голос. — Мы, итальянцы, гордый народ. Мы любим, чтобы на нас все оглядывались. — Тут он увидел официантку. — Сейчас покажу. Эй! Нас тут обслужат или как?