Я уже собиралась подняться, как вдруг ощутила затылком порыв холодного воздуха. Ветер растрепал мне волосы, и я вся покрылась мурашками. А потом увидела девушку, с которой несколько месяцев пыталась поговорить. И я не о той, что рыдает у меня в шкафу. Та появилась всего несколько дней назад. А эта другая уже жила в монастыре, когда мы переехали. Она была молодой, точнее совсем юной монахиней, но ее наряд выглядел старее, чем те, что носят в современных монастырях.

Очень медленно, словно опасаясь спугнуть дикое животное, я повернулась к ней. Мне не хотелось, чтобы она меня боялась. Я была уверена: все это время она пыталась мне что-то показать. Появляясь, она куда-то убегала и время от времени останавливалась посмотреть, иду ли я следом. Но каждый раз я теряла ее из виду в лесу.

– Ну уж не сегодня, - сказала я, когда девушка повернулась, чтобы уйти.

Она быстро прошла по коридору до главной лестницы и исчезла. Я спустилась вниз и вышла во двор, прекрасно зная, что она будет меня ждать. Так оно и было. На лице девушки отражался чистейший страх, а ресницы слиплись от недавно пролитых слез. Едва заметив меня, она, как всегда, помчалась прочь.

– Сегодня я тебя не упущу, - сказала я ее спине, но ответа так и не получила.

Мы двинулись по уже знакомой и давным-давно заросшей высокой травой тропинке, которая вела в противоположную от монастыря сторону. В конце тропинки монахиня, как всегда, исчезла. Я остановилась и расстроенно покрутилась вокруг своей оси. Наверняка этой девочке не больше восемнадцати лет. Что же она пыталась мне показать?

Собравшись с духом, я пошла глубже в лес и на ходу спросила у воздуха:

– Где ты?

Может быть, надо было посадить ей на хвост Ангела. Он бы смог за ней проследить и не отстать. Девочка, как и Рокет, явно верила, будто я могу пробегать сквозь твердые предметы.

Когда мы играли в прятки в прошлый раз, я прочесала лес налево от того места, где монахиня исчезла, но в конце концов пришла в тупик. На этот раз я двинулась направо, то и дело спотыкаясь на неровной земле. Тем не менее, идти мне удавалось быстро, хотя по пути я постоянно влипала в паутину, дергала руками и отчаянно отряхивалась. Где-то вдалеке слышалось рычание адских псов. И вдруг я почуяла аромат лаванды. Легкий, но узнаваемый. Я остановилась. Почему здесь пахнет лавандой? Взяв себя в руки, я поняла, что слишком близко подошла к границе. Впрочем, в запасе еще оставалось несколько метров. Или оставалось бы, не толкни меня кто-то сзади.

Я начала заваливаться вперед, но успела ухватиться за ветку. Вот только ног под собой уже не чувствовала. Ветка сломалась, и я покатилась вниз с горы. Деревья слились в одно размытое пятно. Ветки царапались и хлестали по лицу, пока мне не удалось наконец схватиться за корень. Из-за внезапной остановки плечо опалило болью. Я понятия не имела, что с этой стороны монастыря гора настолько крутая. Пытаясь найти под ногами опору, я задергалась и внезапно застыла. Меня крепко схватили чьи-то руки.

Я подняла голову и уставилась в испуганные глаза монахини. Она потянула меня наверх, и я поползла выше, пока не оказалась на твердой земле. Поначалу в голове возник вопрос, не она ли меня толкнула. Но если так, она не стала бы мне помогать.

– Спасибо, – сказала я, отряхиваясь от грязи. Девочка не ответила. – Ты видела, кто меня толкнул?

Она по-прежнему молчала. Что ж, в последнее время я начинала к такому привыкать. Да и не важно, видела она что-то или нет. Кажется, я прекрасно знала, чьих рук это дело.

Так близко, как только осмелилась, я подошла к краю обрыва, крепко держась за дерево. Буквально за секунду до падения что-то привлекло мое внимание.

Отсюда была видна небольшая полянка с ручьем. Я никогда туда не спускалась, потому что поляна находилась за границей священной земли. Но и Рейесу нельзя было заходить так далеко. И все же он стоял именно там, у густых кустов, и разговаривал с Ангелом. С моим Ангелом! С моим другом и главным, пусть и единственным, детективом!

Во-первых, поляна находилась гораздо дальше отмеченной Ошем границы. А значит, Рейес уже давно должен был стать закуской. Во-вторых, какие, бога ради, общие темы могут быть у него с Ангелом? Я подалась чуть ближе и прищурилась. Поляна была великолепна. Именно в таком месте было бы замечательно устроить пикник. Низко висящее над горизонтом солнце косыми лучами высвечивало землю и удлиняло тень Рейеса. Я заметила, что выражение его лица какое-то задумчивое. Или даже сердитое. Пиджака на нем не было. Верхние пуговицы на белоснежной рубашке он расстегнул, а рукава закатал.

Проведя ладонью по лицу, Рейес резко отвернулся от Ангела. Эти двое никогда особенно не ладили. Так зачем им теперь вести тайные беседы? Неужели Рейес узнал о Лоэрах? Мог ли Ангел все это время за мной следить? На добрых десять секунд от страха сдавило в груди, пока я не вспомнила, что синюшное лицо мне не идет.

Сделав глубокий вдох, я повернулась к юной монахине, но ее уже и след простыл. Я осталась одна в лесу, где кто-то пытался меня убить. Мысль была не из приятных, поэтому я быстренько пошла обратно к монастырю, стараясь по пути избавиться от леденящего душу страха. Хотел ли Дафф моей смерти? Он ведь говорил раньше что-то о том, чтобы меня толкнуть, а меня определенно толкнули. Вряд ли это совпадение.

Прокравшись в дом, я побежала наверх, чтобы опять переодеться, раз уж вся была покрыта грязью и травой, а потом вернулась к лестнице, ведущей на чердак. Если монахиня снова появится, я точно за ней не пойду. На улице темнело, а где-то в лесу бродил убийца-толкатель.

Я медленно пошла по ступенькам. После падения в животе болело, и с каждым шагом боль становилась все острее и острее. Но вряд ли начинались роды. Боль была слишком острой, плюс болело только в одном месте сбоку. Видимо, я просто-напросто ударилась, пока катилась по склону горы. Глубоко вздохнув, я открыла дверь на чердак и сразу увидела Рокета, который выцарапывал на гипсокартоне очередное имя.