– Мисс Шарлотта! – просиял он, крепко меня обнял, стократно усилив боль в боку, и тут же вернулся к делу.

Недолгая у нас выдалась беседа. Я прислонилась спиной к колонне и осторожно сказала:

– Рокет, у меня есть для тебя имя.

– А у меня их слишком много.

– Слишком много имен?

– Агась. Слишком много.

– Мне очень жаль. Можешь проверить одно для меня?

– Это вряд ли, мисс Шарлотта.

– Почему? – спросила я, разминая болевший бок.

– У меня их слишком много.

– Красивая была свадьба. – Рядом со мной появилась Слива с лысой Барби в руках. – Куки была такая хорошенькая! Жаль, что я не смогла сделать ей прическу.

От одной только мысли об этом меня обдало диким ужасом.

– Незабудка здесь?

Младшую сестру Рокета я до сих пор в монастыре не видела. Что тут скажешь? Нравится этой девчушке играть в прятки.

– Ага. Она в круглой комнате.

Я задумчиво нахмурилась:

– В какой еще круглой комнате?

– В маленькой.

– В какой, блин, маленькой?

– Ну в той, которая внизу, и о которой никто не знает.

Так могло продолжаться целую вечность.

– Ладно, - отступила я. – Надеюсь, ей весело.

– Ей здесь нравится. Тихо и спокойно.

– Вот и славненько.

Я вдруг задумалась, не говорит ли Слива о том чулане, который мы никак не могли открыть. Рядом с кухней находилось нечто вроде прачечной, где была дверь не то в чулан, не то в комнату, не то в кладовую. И дверь эта то ли застряла, то ли была заперта, то ли и то, и другое сразу. Даже Рейес не мог ее открыть. Поначалу дверь стала своего рода вызовом, но в конце концов мы бросили затею преодолеть это препятствие и перешли к более интересным делам.

Вот только мало кто понимал, что нет ничего интереснее, чем запертая дверь, которую невозможно открыть. Лично я намеревалась во что бы то ни стало попасть в эту комнату. Правда, пока не знала как.

– Ну ладно, Рокет. А теперь серьезно. Мне нужно, чтобы ты проверил Фэрис Мартину Уотерс.

Рокет, кажется, погрустнел:

– В моем списке такой нету.

– Ух ты! – улыбнулась я. – Это хорошо.

– Пока нету, - добавил гений.

А вот это плохо.

– Значит, скоро появится? – спросила я, заранее зная, какой получу ответ.

– Правила нарушать нельзя, мисс Шарлотта, - сказал Рокет и продолжил царапать гипсокартон.

Я решила задать еще один вопрос, хотя и на него знала ответ. Но, как говорится, попытка не пытка.

– Ты знаешь, где она?

– Не где, а только жива или нет. Нельзя нарушать правила.

Черт возьми!

– Чтоб ты знал, правила созданы для того, чтобы их нарушать. И вообще, чьи это правила, Рокет? Кто их тебе навязал?

Он глянул на меня так, словно я находилась на самом дне по шкале уровня интеллекта.

– Медсестра Хоббс.

– Ясно. А когда медсестра Хоббс перечисляла тебе эти правила, что конкретно она имела в виду?

– Все сразу, - отозвался Рокет, широко разведя руки. – Но в основном пудинг.

Ну, я просто обязана была спросить.

– А причем тут пудинг?

– А притом, что я ей как-то пытался объяснить, куда исчез вчерашний пудинг, и что его взяла Рубин. Тогда медсестра Хоббс и сказала: не важно где, когда и кто, а только да или нет.

Разговор явно складывался не так, как я себе представляла.

– Да или нет?

– Брал я его или нет.

Я уставилась на Рокета с отвисшей челюстью. Минут, эдак, на десять. Он что, издевается? Все это время он твердил мне о каких-то правилах, которые не имели отношения ни к мертвым, ни к тому, как он узнавал все эти имена, а касались какого-то там пудинга?

Кое-как мне все-таки удалось переварить новости.

– Рокет, мне кажется, эти правила нельзя применять ко всему подряд.

Все, кто был рядом, громко ахнули.

– Мисс Шарлотта, - укоризненно начал Рокет, - эти правила действуют везде. Я же вам говорил. Речь шла не только о пудинге, а еще и о кукурузном хлебе с медом, о черепашке по имени Цветочек и (правда, всего один разок) об аминазине.

Я ушам своим не верила. Мне всегда казалось, что правила Рокет взял из какого-то небесного пособия или руководства. Иными словами, из какого-нибудь официального источника. А оказывается, правила навязала ему медсестра из дурдома, где он прожил большую часть жизни! В мыслях тут же всплыл образ медсестры из «Пролетая над гнездом кукушки». Страшная была женщина.

– Рокет, сестра Хоббс не имела в виду умерших людей. О них ты мне можешь рассказывать все, что захочешь.

– Правила нарушать нельзя. А вы уже нарушили все правила.