— Джумба, Джумба, — зачастил зулус. — Русси баб звал Ванья. Очень любил.

— Ты их или они тебя? — развеселился Сашка.

— Любил, да, — зулус приосанился. — Царский невеста хотел, в Африку.

— Командир, — известие о статусе пленника поразило механика и приподняло в собственных глазах. — Командир, мы зулусского царя поймали.

— Колоритный персонаж, — я мельком оглядел негра, — в Африке такие толпами. Отдыхай, царь, посреди дороги не высадим.

— Я рад попал русси плен, — заявил Джумбо-Ваня, едва выбрался из скафандра.

— А мы-то как рады, — не удержался от прикола Гришка, — ждали, надеялись, и вот свалилась удача. Стажер, кофе гостю. Я, Григорий Палыч, компьютерный бог замечательной команды; командира и механика ты уже знаешь и, судя по фингалу под глазом, уважаешь. Наш второй пилот Николай, умный, перспективный, надежный. Давай, коротко о себе. Нелегко, полагаю, быть царем воинственных зулусов?

В высоту зулусский царь перерос и меня, и Сашку Буратино — баскетбольный рост, плюс широкие массивные плечи и длинные руки с широкими ладонями. Широкоскулое простоватое лицо, уверен, может быть и жестким, и насмешливым, и каким угодно.

Люди, побывавшие во власти, пусть даже в Африканском племени, быстро превращают свое лицо в универсальную маску — личину, принимающую нужное для ситуации выражение, никак не связанное с испытываемым хозяином чувством.

— Я рад попал русси плен, — повторил Джумбо и осветил центральный пост блеском неестественно белых зубов в кругу коричнево-красных толстых губ. — Невеста-любов искал.

— В Зулусии невесты кончились? — удивился Сашка и пояснил. — Слышал, негритянки темпераментные до жути, без секса двух часов не могут выдержать, а негры — самые раскрепощенные любовники в мире — могут в любое время и в любом месте, часами.

— Да, брось, — Отрепьева «распирало» веселье. — Слухи, которые сами и распускают. Примеры ущербного спаривания, наверняка, случаются и у негров: иногда не вовремя срывается с пальмы кокос и мешает, гад такой, приплыть. Вот и приходится искать страны без пальм и кокосов для полноценного секса. А куда без поиска? Смысл жизни теряется. Я давно убедился, процесс погони и поиска дарит счастья не меньше, чем обретение. Иногда лучше так и не найти, чтоб жизнь не останавливалась.

— Секса есть, невест есть, — Джумбо добродушно усмехнулся Гришкиному спичу, огляделся и, осторожно придерживая в громадной ладони чашечку с кофе, присел на откидной стульчик у стены. Загрустил глазами и поведал историю несостоявшейся любви к русской красавице. — Секса — мой племя, другой племя, весь Африка, вся мир. Любов — русси девушка. Я улыбнулась, она улыбнулся. У нас революшн — я уехал. У вас революшн — не смог вернуться. Я рад попал русси плен.

— И корабль не жалко? — спросил Колька, сочувственно разглядывая пленного.

— Купим новый, красивый, — успокоил Джумбо. — Нефть, алмаз хватит.

— Вы негры, прямо, как русские, — отметил Сашка, — ничему жизнь не учит. Подбросим до места, а, командир? Отработает дорогу на переноске тяжестей в машинном. «Любов» как зовут?

— Наташья, — Джумбо расплылся блаженной улыбкой. — Белый волос, зеленый глаза. Натали.

Совпадения — редкая штука, но названное имя неприятно кольнуло сердце ревностью, и я ответил с несвойственной резкостью.

— Заканчиваем треп и занимаемся делом. Григорий, просвети расстановку команд в гонке.

— Немцы на «Бера Бире» далеко впереди и уже почти достигли Бэтта-Туманности — середина трассы. Китайская «Панда» и Австралийский «Попрыгун» идут рядом, что странно.

— Что странно? — как эхо переспросил Колька.

— Либо бой, либо сговор, либо китаезы нетерпеливо орут: «Уступите лыжню, кенгурятники!» — Гришка оглянулся на меня. — Продолжать?

— Ищи америкосов, — я привык доверять интуиции и быстро вычислил истоки своего раздражения, которое никак не могло быть вызвано ревностью. — Гриша, наши заокеанские коллеги запустили не транспорт…

— А быстроходный крейсер «Эльдорадо», — договорил штурман и, ткнув пальцем по «клаве», перебросил на большой экран изображение ощетинившегося пусковыми установками корабля, — и эта штука сейчас мчится по космосу, обрубая хвосты комет и волчком закручивая встречные астероиды.

— Приятно работать, когда команда въезжает в проблему с полуслова, а не отвлекается на праздную болтовню о сексе и девицах нетяжелого поведения, перевалив управление кораблем на плечи безропотного стажера.

— Да, я и… — смущаясь, закраснел Колька.