— Верно, в целом, — засмеялась Вале-Рия, — но для чего-то ты меня выбрал?

— Слово «любовь» не прокатывает? — я усмехнулся и долгим поцелуем тронул полные губы. — Как вас доставили?

— Поцелуем не отделаешься, — Вале-Рия, судорожно глотая воздух, устраивалась в позе «наездницы». — Заслужи ответ.

Не знаю службы более приятной. Девушка с криком сорвала с шеи очередную нитку бус. Перекатились и плюхнулись в бассейн. Шутливо поборолись, покувыркались; Вале-Рия прилегла грудью на парапет и призывно шевельнула бедрами. Не в силах удержать разом в руках и губах волнующую красоту мягких плавностей и безупречных округлостей, прилег всей грудью к горячей спине, впился губами в ямочку на шее под мокрыми прядями волос.

Вале-Рия грозно зарычала, запрокидывая назад голову; потом тихо застонала и расслабилась, растеклась телом, прилегла щекой к теплому парапету, пытаясь дотянуться язычком до раскатывающихся розовых бусин.

Не переставая целовать, ласкать и обниматься, кое-как отмыли друг друга от страсти и начали одеваться. Ничуть не удивился, когда Вале-Рия пристегнула к бедру и прикрыла яркой юбчонкой плоский лазерный пистолетик. Постучал по мочке уха, вызванивая Гришку.

— Иду к порталу.

— У нас тихо, — Гришка засмеялся. — Сашка рассказывает девушке с внимательными глазами о своей нелегкой запутанной судьбе. Девушка зевает, но терпит пока.

— Поброди с подружками вокруг лагеря.

— Чем и занимаюсь, — блудливо хихикнул Отрепьев. — Удачи, командир.

Вале-Рия прижалась и шепнула с интонацией заговорщика:

— Еще трое бус осталось.

Кроме большого зала во «дворце» оказались другие комнаты, комнатки и комнатушки с грубо, но прочно устроенными столами, скамьями и полатями. Вале-Рия провела кухней-столовой, знакомой по прежнему посещению, открыла дверь на противоположную от танцпола сторону, — своеобразный «черный ход»; вставила ноги в подобие пляжных тапочек и призывно кивнула, приглашая идти следом.

Тропинка под ногами не просматривалась, но Вале-Рия двигалась легко, свободно и уверенно, явно, не впервые. Вскакивала на торчащие из грунта валуны и каменные глыбы, грациозно удерживая равновесие, пробегала по стволам поваленных временем и ветром деревьев.

Смуглое стройное тело, подчеркнутое задорно и нескромно взлетающей, подпрыгивающей юбочкой, провоцировало сознание на игривые картины. Мы шли на восток, к речке-речушке с каскадом озер и естественных бассейнов с водопадами в каменных гротах, живописно представленных на трехмерной голографической карте, и я прикидывал, хватит ли трех пар бус для обследования всех природных достопримечательностей.

Поляна скоро закончилась, но Вале-Рия без труда ориентировалась среди темных стволов под нависающими кронами. Недостаток света в лесу не давал разрастаться траве и подлеску, и двигаться стало заметно легче.

— Звери тут есть?

— Ты самый страшный, — не оборачиваясь, засмеялась девушка, — а еще кролики и одичавшие куры.

— Мне показалось, домашнюю ел.

— Поначалу вся живность была домашняя, но пока дамы научились за ней ухаживать и присматривать, большая часть разбежалась и одичала, — просто объяснила Вале-Рия. — Эксперименту по заселению почти пятнадцать лет, из старожилов только Афра осталась.

— Бог с тобой, а остальные? — пот прошиб от «дикого» предположения, Вале-Рия заметила и улыбнулась.

— Заработали денег и вернулись на Землю, выходить замуж и рожать детишек: сюда достойные космические жеребцы не часто заглядывают. Вы первые.

— Не отвлекайся, — постарался сохранить серьезность и не среагировал на комплимент. — Продолжай о портале.

— Ворота работают постоянно. По четным месяцам гонят людей и грузы сюда, по нечетным — обратно.

— А на Земле тишина, не могли девицы не проболтаться.

— О чем? — легко парировала Вале-Рия. — Девчонки уверены, что участвовали в увлекательной игре в амазонок на Южно-Американском континенте и ни о каком портале слыхом не слыхивали.

— «Все страньше и страньше» [6] , - невольно процитировал я известную сказку. — А как работает система?

— Заходишь в кабинку и выходишь на Земле, — Вале-Рия указала пальцем на темно-зеленую пластиковую коробку, напоминающую биотуалет, — а подробности у них спроси.

Сильные руки, как клешни, охватили сзади, сдавили плечи и сомкнулись замком на груди. Противник ростом выше меня и взял слишком высоко. Я подогнул ноги, нырнул, легко выскользнув из кольца; прострелил парню ступню и, прихватив нападавшего за голени, наполовину выпрямился. Парень свалился на мою спину, и выстрел подельника достался ему. Я тушей протаранил стрелка с бластером, широким размахом достал ладонями шеи противников, нанес парализующие удары. Отскочил и прижался спиной к толстому седому от старости стволу кедра.

В сонную артерию ткнулся квадратик ствола лазерного револьвера. Вале-Рия стояла передо мной и старательно дотягивала свой модельный — сто семьдесят пять сантиметров — до моего двухметрового роста. Похоже, решила напоследок в глаза заглянуть.

Спортивные смуглые «крутые» бедра коснулись ладоней, вздрагивающие мячики грудей задели-проскребли кожу жесткими сосками раз-другой и прижались плотно. Желание, нет, теперь вожделение судорогой соединило тела, прошло волной, заполнило тянущей истомой клеточки и поры. Вале-Рия обхватила руками за шею. Мой союзник и защитник старый кедр принял на себя всю мощь страстной волны и вернул сторицей многократно усиленную отраженную животную страсть. Вале-Рия даже не пыталась сдерживаться, сопротивляться сметающему резонансу, — царапалась, рычала, выла и ругалась во весь голос. Густым дождем осыпались, запутывались в бешено подпрыгивающей перед глазами черно-рыжей шевелюре длинные серо-зеленые кедровые иголки.