– Он ведь умер, да?
– Белоснежка посмотрела на меня такими глазами, что у меня сердце защемило.

– Умер, - сама себе ответила она тихо и опять заплакала, тоже тихо, беззвучно. Слезы, не переставая текли из её глаз, лицо сделалось одутловатым и непривлекательным. Сейчас, глядя на Алёну, с трудом верилось, что из-за неё погиб какой-то там парень. И является ли правдой вся эта история. Может у девчонки весеннее обострение, и она сама всё это придумала.

– Скажи, а какая фамилия у Вадика?
– спросила я.

– Головин.
– Ответила девушка.

– А твоя фамилия? И адрес?
– Я решила "ковать железо, пока горячо" и выудить из девчонки всю информацию.

– Я Литвина была. Теперь у меня вроде как Вовкина фамилия - Сорокина, - Алёна все ещё плакала, но её тихая истерика уже подходила к концу, и она уже сама, наверное, хотела побыстрее оказаться дома среди близких ей людей. Поэтому, не сопротивляясь, назвала свой домашний адрес и телефон.

Я вышла из кухни, набрала номер, продиктованный Алёной, и услышала громкое беспокойное "алло".

– Ольга Леонидовна?
– Спросила я, предполагая, что к телефону подошла мама девушки.

– Оля, Оля, иди скорей сюда, - закричали из трубки, - там тебя спрашивают. Раздался грохот, треск и чей-то обморочный голос тихо произнёс:

– Да, алло.

– Вы мама Алёны?
– Стараясь, чтобы мой голос звучал как можно вежливей и спокойней, спросила я.

– Да, я. Говорите же, что с Алёной? Где она?
– Слышно было по голосу, как волновалась эта женщина.

– Алёна у меня.
– Я не стала вдаваться в подробности, что она не совсем у меня.

– Диктуйте адрес, мы сейчас приедем, - сказала женщина, и уже громче добавила, - Алёна нашлась! - видимо для тех, кто был рядом с ней.

Сейчас уже поздний вечер, я сижу на своей кухне и спокойно пью кофе. Но из головы так и не идёт вся эта ужасная история. Пресса постаралась на славу. В каждом выпуске новостей показывали сюжет про случай у ЗАГСа. Парень, Вадик, что сиганул с крыши, умер мгновенно, от удара об асфальт. Может быть, это у парня не всё в порядке с головой было. Следствие будет разбираться.

За Алёной приехала целая толпа народу. Все были в праздничных костюмах и платьях, люди ведь на свадьбу пришли, а тут такое. Только Вовки среди приехавших не было. Я схватила за рукав какого-то мужчину, спросив, где жених. Он, пожал плечами, и печально посмотрев на меня, сказал, что Владимир ушёл. Прямо от ЗАГСа и тоже в неизвестном направлении.

– Скажите, а Вы видели, как убегала Алёна?
– Спросила я.

Да, видел. Она металась среди машин на дороге, не зная, куда бежать, и тут какая-то серебристая иномарка всосала её внутрь, быстро открыв дверцу.

Я вспомнила бугая на серебристом мерсе, и всё стало более или менее ясно. Этот мужик зачем-то довёз её до того места, где я её и подобрала. Вот ведь люди! Зачем ему это было надо? А потом зачем отпустил в самую гущу машин. Может она стала рваться наружу и выскочила из машины прямо на проезжую часть. Потому что я, если честно, не помню, ехал ли он в потоке или уже был там, просто видела краем глаза, что притормозил и начал выбираться наружу, не сводя с Алёны глаз. Мне он показался опасным, вот я и поднатужилась, как можно быстрее утащив девушку в свою машину.

Да... Ужасная история, дикая просто. В голове не укладывается, как восемнадцатилетние сопляки додумываются вообще до такого, чтобы с крыши сигать из-за несчастной любви. Да у них ещё и не одна любовь может, будет, только вот Вадик, например, уже никогда об этом не узнает. А Вовка от Алёны отказался. Я даже не ожидала, но мне вечером позвонила Ольга Леонидовна и всё рассказала. Вовка, оказывается, никуда не пропал, а всё это время сидел у себя дома. Его родители метались по всему городу, разыскивая парня и переживая за его жизнь, а он просто сидел дома. Видимо в Вовкиных мозгах что-то перевернулось, но он тоже вбил себе в голову, что никакой счастливой жизни у них теперь с Алёной не будет. Я предложила Ольге Леонидовне, если будет нужно, поговорить с парнем. Она пообещала узнать у родителей, как он себя чувствует, и перезвонить. Ещё просила к Алёне приехать. А я и сама не поняла, как ввязалась во всё это. Да ещё так крепко, что теперь сеансы психотерапии на дому буду устраивать.

"Всё, Таня, ты оказала нужную помощь и хватит. Дальше они как-нибудь без тебя разберутся", - сказала я себе, но почему-то внутренний голос имел своё собственное мнение на этот счёт и нашёптывал мне, что всё ещё не так просто в этой истории и ничего ещё не закончилось со смертью Вадика. Было какое-то смутное предчувствие того, что всё ещё только начинается.

Наталия нервно перебегала из угла в угол, иногда останавливаясь и прислоняясь лбом к прохладной окрашенной стене своей комнаты. Она не знала, что делать сейчас и что сделает с ней "это" потом. Она боялась "этого", жутко боялась, не зная, кто это и что это наступает ей на пятки. Меньше всего ей казалось, что "это" может быть человеком, мужчиной или женщиной. Для неё это был какой-то жуткий фантастический и очень жестокий персонаж. Наталия остановилась посередине комнаты, рыжие волосы разметались по плечам, глаза лихорадочно блестели, светлая кожа пошла красными пятнами. В голову вдруг пришла невероятная для Наталии мысль - бежать. Бежать и спрятаться так, чтобы "это" до неё не добралось. Она найдёт такое место, уедет в самую глушь. Наталия вновь начала лихорадочно бегать по комнате, только теперь она искала, что же ей надеть, а что взять с собой на первое время. Была, конечно, ещё одна мысль, продать квартиру и откупиться, пока не поздно. Но от этой мысли она почти сразу отказалась. Сомнительно ещё, что этих денег хватит, а жить они потом где будут? Ну, она-то, наверное, уже нигде, а вот её малолетний брат и бабушка останутся на улице. Господи, ну что это такое? И за что ей это! Она ведь очень тихая разумная девочка. Зубрит предметы с утра до ночи, чтобы на "отлично" сдать сессию, никуда не ходит. Как "это" смогло до неё добраться? Нет, она, конечно, знает, как. Она сама виновата. Не надо было связываться с этим парнем. Но он был таким необычным, и очень ей понравился. Она летала на седьмом небе от счастья, что такой парень предложил ей встречаться. Почему так получилось, в чём же он-то виноват и виноват ли вообще? А ей теперь что делать? Бежать. Бежать. Бежать. Наталия ухватилась за эту мысль, как утопающий хватается за соломину, и хаотично запрыгала по комнате в поисках сумки. Затем она начала складывать в сумку только самое необходимое. Перед этим Наталия всю сумку прощупала руками, убедившись, что в ней нет никаких "жучков". Также она поступила с одеждой, а свой мобильник решила оставить дома. Она не понимала, как "это" её выслеживает, но "оно" предупредило, чтобы глупостей не делала и не смела никуда убегать. Вот и всё. Она с сожалением оглядела свою комнату, будто бы зная, что уже сюда не вернётся, и направилась к двери. У неё есть только сутки. Сутки для того, чтобы спрятаться, а она из дома выходит не замаскировавшись! Да её сцапают в первый же час, когда поймут, что она задумала бежать.