— Но как он освободит ее? Он что, уйдет и оставит ее висеть?

— Конечно, он нуждается в сообщнике. Если сжать эту штуковину с боков, под нее попадет воздух и она отвалится. Все равно не понимаю, как он ею мог пользоваться?

О’Рурк, внимательно осмотрев веревку, вежливо кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание.

— Послушайте, джентльмены, — сказал он, — я не хочу вам мешать, но все это — чепуха.

Хедли обернулся к нему:

— Почему? Вам что–нибудь известно об этом?

— Держу пари, — ответил О’Рурк, — что эта штука принадлежала Флею. Дайте мне ее на минутку, и я скажу точно. Так. Хотя я не совсем уверен, что это его веревка. Здесь много всяких странных деталей. Но…

Он взял веревку в руки и пропустил ее сквозь пальцы, пока не дошел до середины. Здесь он удовлетворенно хмыкнул.

— И кто–то должен был взбираться по ней, — сказал Хедли, — взбираться и исчезать?

— Ну, если только ребенок… — ответил О’Рурк задумчиво. — Но я скажу вам: эта штука не выдержит веса взрослого человека. Я бы показал вам, джентльмены, но у меня рука сломана…

— Думаю, что это ни к чему, — сказал Хедли. — Самерс! Вы составили словесный портрет этого типа?

Самерс кивнул.

— У нас не будет трудностей с его розыском, сэр. Он проживал под именем “Джером Барнэби” — скорее всего фальшивым. Но у него есть особая примета, которую невозможно скрыть — деревянная нога, сэр!

Неожиданно доктор Фелл громко рассмеялся. Сидя на красно–желтом диване, который угрожающе скрипел под ним, он хохотал до слез:

— Ой, не могу! — приговаривал он. — Вот это да!

— Что вы имеете в виду? — спросил Хедли, — не вижу ничего смешного. Неужели это не убеждает вас, что Барнэби виноват?

— Это окончательно убеждает меня, что он невиновен! — ответил Фелл, доставая из кармана красный носовой платок, чтобы вытереть глаза. — Я подозревал, что в одной из комнат мы найдем что–нибудь в этом духе. Это было бы слишком хорошо, чтобы оказалось правдой. Барнэби — Сфинкс без загадки, преступник без преступления…

— Вас не затруднит объяснить?

— Нисколько. Хедли, оглянитесь вокруг и скажите, что напоминает вам это место? Вы когда–нибудь встречали хоть одного взломщика, вообще преступника, который бы обставлял свое тайное убежище так бестолково, в таком “романтическом” вкусе? С отмычками, разложенными на столе, с микроскопом и таинственными химикатами? Настоящий взломщик, настоящий преступник всегда старается, чтобы его логово выглядело добропорядочнее, чем у церковного старосты. А эта обстановка непохожа даже на то, что здесь кто–то играл во взломщика. Но если вы чуть–чуть подумаете, то поймете, что это вам напоминает по сотням книг и фильмов. Это выглядит так, как будто кто–то играл здесь в детектив…

Хедли задумчиво огляделся, сбитый с толку.

— Когда вы были ребенком, — продолжал доктор Фелл, — разве вы не мечтали о тайном убежище? И не представляли, что люк на чердак — это тайный ход? Разве вы не играли в Великого Сыщика? Кто–то уже говорил вам, что Барнэби — криминалист–любитель. Может, он пишет книгу. В любом случае у него есть и время, и деньги на это. Да мало ли среди нас таких “взрослых детей”? Он создал свое “alter ego” [4] . Он занимался этим втайне, потому что его окружение высмеяло бы его, если бы узнало.

— Но, сэр… — возразил Самерс.

— Подождите, — перебил его Хедли, — я понимаю, что все здесь выглядит неубедительно. Но что вы скажете насчет следов крови и этой веревки? Веревка принадлежит Флею, не забывайте. А кровь?

Доктор Фелл кивнул.

— Н-да! Боюсь, вы не совсем правильно меня поняли. Я не сказал, что эта квартира не могла играть никакой роли в нашем деле. Я лишь предупредил вас, чтобы вы не заблуждались относительно двойной жизни Барнэби.

— Мы скоро все это выясним, — проворчал Хедли, — и если он — убийца, то мне нет дела до того, насколько невинной была его двойная жизнь. Самерс!

— Сэр?

— Отправляйтесь на квартиру к мистеру Джерому Барнэби, — я понимаю ваше удивление, но я имею в виду другую квартиру. Я дам вам адрес. Вот: Блумсбери–сквер, 13 А, второй этаж. Запомнили? Доставьте его сюда под любым предлогом. Ни о чем не спрашивайте и не отвечайте на его вопросы. Вам понятно? Идите!

Самерс вышел. О’Рурк, с неподдельным интересом слушавший их разговор, подал голос:

— Ну что ж, джентльмены, я рад, что вы напали на след. Я не знаю, кто такой этот Барнэби, но кажется, вы с ним уже знакомы. У вас есть еще вопросы ко мне?