— Доктор только что пошел принимать ванну, сэр, — сообщила она. — Он не спал всю ночь из–за своих научных штучек, и я обнаружила его спящим здесь в кресле в восемь часов утра. Я не знаю, что скажет миссис Фелл, просто не могу себе представить. Хедли тоже пришел сюда. Он в библиотеке.

Хедли нетерпеливо спросил о новостях:

— Видели ли вы Фелла? — спросил он. — Ходил ли он за теми письмами? И если так, то?..

Рэмпол поинтересовался:

— У вас есть новости?

— Да, и притом важные. Петтис и Барнэби исключаются. У них железное алиби.

По Адельфи—Террас кружил ветер, широкие оконные рамы дребезжали. Хедли продолжил:

— Я виделся вчера с карточными партнерами Барнэби. Один из них, между прочим, судья, старик Бэйли. Было бы довольно–таки трудно затащить человека в суд, когда судья может подтвердить его невиновность. В субботу вечером Барнэби играл в покер с восьми часов почти до половины двенадцатого. А сегодня утром Беттс побывал в театре, в котором Петтис, по его словам, смотрел в тот вечер пьесу. И он действительно смотрел. Один из буфетчиков в театре достаточно хорошо его знает.

Кажется, второй акт представления заканчивается в пять минут одиннадцатого. Несколькими минутами позднее, во время антракта, буфетчик может в этом поклясться, он обслуживал Петтиса, подавая ему в баре виски с содовой. Другими словами, он выпивал как раз в тот момент, когда Гримо был застрелен почти в миле от театра.

— Я ожидал этого, — помолчав, сказал Рэмпол. — То, что я услышал, лишний раз подтверждает мои догадки — я был бы рад предложить вам взглянуть на это.

И он достал свое расписание, которое он составил прошлой ночью. Хедли взглянул на него.

— О, да. Я и сам набросал нечто подобное. Это звучит убедительно, особенно пункт о девушке и Мэнгэне, хотя мы не можем слишком точно ручаться за время в данном случае. Однако, я думаю, это нам пригодится. — Он постучал листом по ладони. — Я допускаю, что это сужает круг наших поисков. Надо еще раз сходить к Дрэймену. Я звонил туда сегодня утром. Все там слегка в истерике, так как старика привезли назад в дом, и я не смог многого добиться от Розетты, кроме того, что Дрэймен находится в полусознательном состоянии и под морфием. Мы…

Он остановился, так как услышал знакомые неуклюжие шаги, которые замерли перед дверью при последних словах Хедли. Затем дверь открылась и в комнату вошел доктор Фелл. Взгляд его был тусклый, он казался частью этого хмурого утра и во взгляде его читался суровый приговор.

— Ну что, — затормошил его Хедли. — Вы нашли, что искали в этих бумагах?

Доктор Фелл пошарил по карманам и вытащил свою черную трубку. Прежде чем ответить, он, переваливаясь с ноги на ногу, подошел к камину и выбросил спичку в огонь. В конце концов он усмехнулся, но как–то чересчур криво.

— Да, я нашел, что хотел. Хедли, я дважды в моих гипотезах, высказанных в субботу вечером, неумышленно направил вас по ложному следу. Настолько ложному, с такой чудовищной, ошеломляющей нелепостью, что, если бы я не сохранил свое самоуважение пониманием очевидности этого, я бы заслуживал самого страшного наказания, предназначенного для дураков. Но мои соображения были не единственной грубой ошибкой. Случай и окружение способствовали еще большей ошибке, они объединились, чтобы создать ужасающую, необъяснимую головоломку из того, что в действительности было просто банальностью и безобразным, пустым убийством. О, убийца был проницателен, я не отрицаю этого. Но я узнал все, что хотел узнать.

— Итак, как все–таки насчет тех писем? Что в них было?

— Ничего, — сказал доктор Фелл.

Было что–то жуткое в том, как он медленно и трудно говорил.

— Это значит, — вскричал Хедли, — что метод не работает?

— Нет, метод работает. Я имел в виду, что в этих бумагах ничего не было, — прорычал доктор Фелл. — Мы вряд ли смогли бы найти там хотя бы одну строчку, либо отрывок, либо кусочек рукописного текста — слабый шелест в напоминание о тех страшных секретах, которые я поведал вам в субботу вечером. Вот что я имел в виду. Впрочем, да, гм. Там было несколько кусков плотной, как картон, бумаги, на которых были напечатаны одна или две буквы.

— Так почему же эти буквы…

— Потому что это были не буквы. Именно так. Вот поэтому–то мы и ошиблись. Разве вы до сих пор не понимаете, что это было?.. Так вот, Хедли, давайте–ка покончим с этим и выкинем всю эту мешанину из головы. Вы хотели бы встретиться с Невидимым убийцей, не так ли? С ужасным вурдалаком, с человеком–призраком, который проходит через наши сны? Хорошо, я вас представлю друг другу. Вы на машине? Тогда вперед. Посмотрим, смогу ли я получить признание.

— От кого?