— Здоровье у меня в порядке, — коротко ответил Айден.

Неделю спустя они отправились в свой любимый букинистический магазинчик и разделились, чтобы каждый мог вволю побродить по “своим” полкам. В какой-то момент Нора вдруг обернулась к мужу и замерла от ужасного предчувствия. Он держался рукой за горло так, будто ему не хватало воздуха.

— Айден? — позвала она.

— Что-то здесь душно…

— Бог с тобой, тут ленивый ветерок гуляет с канала.

— Ленивый? — рассеянно спросил он.

— Ему лень тебя обогнуть, и он дует прямо сквозь тебя, — улыбнулась Нора.

Он не улыбнулся в ответ.

— Что с тобой?

— Я не могу дышать, — сказал он. — О, Нора, дорогая Нора, только бы не грохнуться прямо тут.

— Не грохнешься, садись сюда. — Нора взяла себя в руки, главное — не паниковать. Она кинулась к продавцу.

— Где здесь ближайшая больница? — спросила он.

— Госпиталь Святой Бригид. Что случилось?

— Моему мужу плохо. Надо вызвать такси.

— Не нужно, я вас отвезу, — предложил продавец.

Норе было не до церемоний, позже она найдет способ отблагодарить человека.

— Все в порядке, Айден, Дара нас подбросит, — сообщила она мужу.

— Куда? — просипел он.

— Туда, где тебе окажут помощь, дорогой, — заверила она.

Он с облегчением прикрыл глаза.

Из отделения экстренной помощи Айдена отвезли в отдельную палату и надели кислородную маску.

— Снимите с него брюки, — потребовал дежурный врач, войдя в палату.

— Что?! — опешила Нора.

— Прошу вас, мадам. — Эскулап-китаец был само терпение и любезность. — У него забиты легкие, надо откачать жидкость, для этого нужно поставить катетер.

Нора повторила все это Айдену.

— Дичь какая-то, зачем катетер, куда? До сортира я могу дойти и сам, но мне не надо…

Кислород помог. Айден немного успокоился. Нора смотрела на баллон, он медленно наполнялся чем-то тягучим и вязким…

— Доктор, что это было?

— Сердце не справилось… — Врач был лаконичен. — На долю секунды произошла остановка сердца.

У Норы потемнело в глазах. У ее любимого, самого лучшего человека в мире, которого обожает она, который любит ее, остановилось сердце. Неужели им придется попрощаться с прежней жизнью?..

Через час Айден оправился настолько, что засобирался домой. И несказанно изумился, узнав, что его ждет больничная койка в госпитале.

— Да со мной все в порядке, — запротестовал он.

Нора поехала домой, чтобы привезти ему пижаму, халат и туалетные принадлежности. Внешне она оставалась спокойной и невозмутимой, а внутри… внутри будто что-то оборвалось и жить больше не хотелось.

Несколько дней прошли как в тумане. Врачи, ассистенты, сестры, няньки, уборщица, разносчицы еды, встревоженные лица посетителей. И среди них она, Нора, высокая, с шалыми глазами, длинные рыжие волосы с проседью стянуты в хвост черной резинкой.

Она приходила к мужу, садилась рядом, и они подолгу играли в шахматы. Если бы люди понаблюдали за ними, то обнаружили бы, что супруги никогда не обсуждают ни домашние дела — счета, предстоящий ремонт, покупки, — ни соседей, ни друзей. Как будто мир вокруг них не существовал. Особо внимательный наблюдатель обнаружил бы также некоторую неестественность в Норином поведении. Вся ее показная бравада, спокойствие — все это было ради Айдена и только ради Айдена.

Через неделю его выписали, строго наказав избегать стрессов, волнений и переживаний. Стоило ему заикнуться о том, что он работает в школе, врач на полном серьезе посоветовал ему забыть про работу.

Айден категорически отказывался обсуждать эту тему. Он исправно принимал лекарства, выполнял предписания врачей, совершал долгие ежедневные прогулки, но бросить работу? Ни за что! А как, скажите на милость, он будет тогда обеспечивать жене мало-мальски пристойное существование? Добытчик из него неважный, он умеет только учить. А на его доходы есть и другие претенденты. Бывшая семья, например. Нет. По-любому ему надо досидеть до пенсии.

Врачи растерянно разводили руками. Нора как заведенная повторяла, что ее не интересуют ни наследство, ни деньги. Что они снимают небольшую недорогую квартиру. Что работа у нее есть, чем за квартиру платить есть, а запросы у них невелики.

— Тем более, ему незачем держаться за эту работу, уговорите его уйти, — хмурился кардиолог.

— Он должен сам дозреть. Я не хочу вставать между ним и делом его жизни. Айден — учитель от бога, без работы он зачахнет.

— А он не может давать частные уроки?