Глубоко скорбит отец Иоанн и о том, что чтение пустых по содержанию светских книг вытеснило собою в русском обществе душеполезное чтение литературы духовной. «Многие не читают проповедей и духовных книг, — говорит он, — потому, что будто бы они все знают, что там все одно и то же, что они давно знают, между тем как светские книги, в коих именно всегда одна и та же пустейшая житейская суета, читают охотно и перечитывают. О, нечистые мухи, питающиеся мертвечиною!» [622] .

Эта духовная пустота отразилась и на домашних разговорах, и на всем времяпрепровождении русских людей: «Как много теряют люди в домашней беседе, для оживления ее, чрез то, что не говорят о Боге! Как одушевился, плодился и разнообразился бы их разговор! У верующих тогда потекли бы реки от чрева их спасительных слов [623] . Сколько такие разговоры доставили бы назидания, успокоительности, истинной сладости! Между тем теперь, не говоря о Боге в домашних кружках, а говоря о суете мирской, скоро истощаются в разговоре, скучают и потом убивают драгоценное время в глупых играх или в танцах. Враг рода человеческого подметил эту слабость в людях заниматься суетными житейскими разговорами и вообще проводить время в суетных забавах; он извлек и извлекает для себя из этой слабости огромную выгоду: завел театры, цирки — истое осуществление суеты, истинное посмеяние над суетою людскою; и безумные между людьми, склонные к суете, к лености и бездействию, охотно посещают эти театры и цирки, не находя для себя лучшего занятия, которое бы доставляло спокойствие и приятность их духу. Суета суетствий — всяческая суета. Бога бойся и заповеди Его храни, яко сие всяк человек» [624] .

«Настоящая жизнь не шутка и не игрушка, — говорит отец Иоанн в другом месте, — а между тем люди обратили ее в шутку и в игрушку; легкомысленно играют временем, данным для приготовления к вечности, играют праздными словами. Соберутся в гости, сидят и празднословят, а потом сядут играть так или иначе; соберутся в театре, и там лишь забавляются и действующие лица, и смотрящие на их действия; иные забавляются своими умственными дарованиями, человеческими слабостями или добродетелями, способностью хорошо говорить и писать; забавляются даже пищею или питьем, употребляя в излишестве, вместо того чтобы употреблять их только для необходимого насыщения; забавляются одеждами своими, забавляются лицами своими; забавляются детьми своими, вместо того чтобы воспитывать их в вере, благочестии и страхе Божием. Вся жизнь у них забава. Но горе забавляющимся!» [625] .

«У христиан и науки и литература стали все почти только земные, — скорбит отец Иоанн. — Евангелие и Закон Божий пренебрегают, жития святых осмеивают; вообще у всех какая-то лихорадочная, земная деятельность, — о угождении Богу и о спасении души никто почти не думает. Жалкое состояние!

Вот наше современное в христианстве идолопоклонство: самолюбие, честолюбие, наслаждение земное, чревоугодие и любостяжание, любодеяние; оно-то совсем отвратило очи наши и сердца наши от Бога и небесного отечества и пригвоздило к земле; оно-то искоренило любовь к ближнему и вооружило друг против друга. Горе, горе нам!» [626] .

«Что вносят театры в сердца человеческие? Дух этого века, — дух праздности, празднословия, пустословия, смехотворства, хитрости и лукавства, дух гордости, чванства, и никому нимало доброй нравственности не дают. Сочинители пьес и актеры передают народу то, что имеют в себе сами, свой дух, ни больше, ни меньше. А думают ли актеры о нравственности народной? Имеют ли они в намерении исправить народные нравы? Нет и нет» [627] .

Все это, как учит отец Иоанн, от оскудения духа истинно-христианской жизни в современных христианах: «Бедствие христиан оттого, что не имеют христианской надежды. Вот у человека теснота греховная на сердце, тоска, скука грешная; если надежды христианской нет у него на сердце, то что он делает? Прибегает к искусственным средствам прогнать тесноту и скуку — к развлечениям преступным, а не ко Христу, Коего иго благо сердцу нашему и бремя легко [628] , - не к молитве, не к раскаянию во грехах, не к слову Божию, которое полезно к научению, к обличению [629] , утешению.

Так делается большей частью. Отсюда необходимость для светских людей театров и множество других развлечений. Прибегают к самоубийству» [630] .

«Характер людей XIX века, второй половины — самообожание, самозаконие (автономия), материализм в жизни и духовный скептицизм (безверие)» [631] .

«Изнеживают, расслабляют и смущают душу образы житейской суеты, на которые мы с полным удовольствием и сочувствием сердца смотрели; лишают чистоты сердца и дерзновения пред Богом; поэтому благо не ходить в театры, не посещать светских, веселых, пышных собраний, не видеть кружащихся в вихре танцев, не смотреть на мирские зрелища, представляющие многоразличную суету мира сего. Благо же непрестанно прилепляться сердцем к единому Богу [632] ; а в мире столько приманок, что не насытится око зрети» [633] .

В связи с этим и вся богоборческая настроенность современных людей. «Нынче, — говорит отец Иоанн, — ученые люди поставили и ставят огромного идола и велят всем поклоняться, да и сами кланяются ему. Этот идол — отрицательная литература; нечистый дух, нас движущий, — гордый, богопротивный, неверующий разум. Диавол хитер, — о, как хитер! Он и в христианстве изобрел тонкое идолопоклонство, сообразно с направлением и духом века и со степенью его умственного развития. Уж какой злой хитрец! Как он ворочает бедным человечеством, удалившимся от сердечной веры во Христа! Как он сильно влечет людей в ад сплетенным и постоянно сплетаемым вервием от самих же людей! Боже мой, Боже мой! Нашим же разумом, который должен был нас вести к Животу, Вечному Богу, он губит нас! Нашим же почерпалом черпает нам мертвую воду житейского, стихийного, суетного мудрования, подает ее пить нам и другим людям вместо живой воды Слова Божия! А мы пьем да пьем, не подозревая, что то — мертвая вода» [634] .

Вот такие-то духовно-нездоровые настроения в русском обществе и послужили причиною все большего и большего отхода его от веры и Церкви, что привело его в конце концов к массовому богоотступничеству, к ожесточенному безбожию, а это, в свою очередь, и вызвало страшную кровавую революцию с невыразимыми ни на каком языке человеческом жуткими ужасами и неисчислимыми бедствиями, повергшими во прах нашу несчастную Родину, от которых она вот уже более 40 лет не может восстать.