сработали - оба засветились.

Скандраков и Бердяев переглянулись.

А Лавровский продолжал:

– Не секрет, что пишет в донесении ваш

извозчик номер одна тысяча двенадцатый?

–

Послушайте,

если

любопытно,

–

Скандраков взял донесение.
– «В 2 часа 15 минут

пополуночи возле сада «Эрмитаж» в мою

пролётку сел Большой и велел отвезти его в

Малый Гнездниковский переулок. За поездку с него

причиталось

пятьдесят

копеек.

Спросив

287

найдётся ли у меня сдача, он дал новенькую

двадцатипятирублёвку. Билет номер БЛ 529635

сразу показался мне подозрительным, так как

одна розетка из которых составлена надпись

«Государственный кредитный билет» светлее

других...»

– Достаточно, - небрежно махнул рукой

Лавровский. - Всё и так понятно. С памятью у

вашего агента совсем плохо. Забыл ведь написать,

что я спросил у него, куда доставили

арестованного у «Яра», а он случайно

проговорился... Но ничего, этот недостаток с

лихвой искупает зоркость. Это надо же, в темноте

разглядеть, что одна розетка светлее! Филин да и

только!

Начальник охранного отделения, бросив

яростный взгляд на своего помощника, прошипел:

– Ротмист, вы, что себе позволяете? Да за

такие...

– Уверяю вас, никаких провокаций с моей

стороны. Кредитка получена от господина

Лавровского. Между прочим, он упорно не желает

признаваться, как она у него оказалась.

– Не передёргивайте, господин Бердяев, -

Алексей потянулся к коробке «Императорских».
–

Вы

позволите,

Александр

Спиридонович?

Благодарствую...

А

табак,

действительно,

получше габаевского... Так вот, ничего я скрывать

не намерен. Эту двадцатипятирублёвку получил в

тотализаторе, выиграл на Витязе.

288

– Экий вы невезучий, - в голосе Бердяева

слышалась нескрываемая ирония.
– Целую неделю

к вам фальшивые деньги так и липнут.

– Так я не виноват. Планида у меня, видать,

такая.

– А вот я тоже поставил на Витязя. Однако...

– Прекратите, господа, - прервал их

пикировку Скандраков. - Алексей Васильевич,

надеюсь, вы ещё не весь выигрыш потратили?

– Не успел. Вам подробный отчёт дать?

Извольте. Мы с Сергеем поставили на Витязя

семьдесят пять рублей. На рубль давали по

пятнадцать. Следовательно получили...получили...

тысячу сто двадцать пять рублей. Сергею его

долю передать не успел. Во втором заезде

городские одиночки бежали. Зарядили мы две

сотни на сушкинского Коварного. А он, шельмец,

своё имя оправдал, заскакал со старта. Больше я

играть не стал. Так... В «Эрмитаже» тоже немного

потратился. Серафима Беленькая и Саша Давыдов

божественно пели! Вот я и послал ей корзину

цветов, а ему корзинку земляники. Саша её

больше любых роз и хризантем ценит.

– Где это вы в начале августа землянику

достали?
– усмехнулся Бердяев.

– Буфетчик Лентовского за хорошие деньги

вам не только землянику в августе найдёт, но и

прошлогодний снег в июле... Про извозчика вы

уже слышали... Таким образом рублей восемьсот

осталось. А вы занять у меня хотите?

289

– Алексей Васильевич, мне сейчас не до

шуток, - страдальчески поморщился Скандраков.
–

Эти деньги необходимо проверить на предмет

подлинности.

– Держите, - Лавровский вытащил из

кармана сюртука пачку двадцатипятирублёвок.

– На первый взгляд фальшивки. У всех одна

розетка несколько светлее других, - сказал