– Почему бы нам не узнать друг друга лучше?
– Она сделала крошечный глоток.
– Ты что-то говорил о том, что не можешь касаться людей?

Он кивнул и продолжил:

– Я могу подавить энергию, если сосредоточусь на этом. Но в момент интимной близости нет такой атмосферы, чтобы удержать контроль. Урок был жестоким...

Он замолчал.

– Ты кого-нибудь ранил?

Он посмотрел на огонь.

– Нет. Кое-кто другой моего вида, частенько пробовала завести любовников. И каждая попытка заканчивалась печально.

– Печально? Печально-гибельно?

– Хуже. Неудачи свели её с ума. Давай не будем об этом. Наша ситуация уникальна. Ты уникальна.
– Он посмотрел на неё, и между ними установился бессловесный обмен.

Его глаза говорили: Я тебя хочу.

А её: Серьёзно?

О, да. Каждым импульсом бессмертного света.

Ты меня даже не знаешь.

Знаю твою душу, и этого хватит.

Сумасшествие.

Добро пожаловать в мой мир.

Твой мир меня пугает.

Мэгги опустила взгляд и допила вино. Жидкость разлилась в груди радушным теплом, несмотря на тропический ветерок, дующий с озера. Каждая секунда, проведённая в обществе Чаама, приближала к холодной реальности, скрывающейся прямо под поверхностью: часть Маргарет хотела верить его сумасшествию. Часть её хотела Чаама.

"Это сумасшествие. Мне нужно уйти".

Она передвинула ноги к огню и пошевелила пальцами. Как далеко она сможет уйти босиком? Сплошная чернота заменила густую зелень джунглей, и наступила ночь.

"Ты должна попытаться ради своего отца".

– И ты считаешь, что я уникальна, потому что можешь ко мне прикасаться?
– спросила она.

– И из-за видения.

– Видения?
– Да, она тоже видела его, когда они целовались; однако не знала, как его понимать. И она не хотела обсуждать это, а просто хотела уйти.

– Не отрицай, что ты его тоже видела, - проговорил он.

– Я такого не видела.

Он рассмеялся.

– Ты сомневаешься?
– спросила она.

Он кивнул, отчего чёрные волосы упали ему на лоб.

– Да. Возможно, пришло время раскрыть, что среди многочисленных сил, у меня есть и та, помогающая распознать, когда люди лгут.

– Ага, смотри! Ты знаешь, когда люди лгут, значит, я - человек.
– "Не могу поверить, что апеллирую этим".

Он нахмурился и убрал волосы.

– Вряд ли.

– Насколько мне известно, мои родители - люди. Ну, моя мать точно. Упокой Господь ее милую душу.

Хмурое выражение Чаама сменилось на что-то напоминающее сострадание.

– Жаль слышать, что ты потеряла мать. Ты ещё была маленькой?

– Нет, это случилось около полугода назад. Сердечный приступ на работе.

Ого. Мэгги никогда не говорила этого вслух. Хотя было хорошо поговорить, и ещё лучше было говорить с Чаамом. Если подумать, впервые за несколько месяцев, она чувствовала себя так непринужденно. И осознание этого добавило ещё один уровень сложности ситуации.

– Она была актрисой кино, - продолжила Мэгги, смотря на пламя, чтобы избежать прямого зрительного контакта.
– Хорошей, но настоящей страстью для неё стала работа учителем танцев для детей в местной академии.

– Кажется, она была прекрасной, - вставил он.

Мэгги кивнула.

– Самая прекрасная из всех, кого я знаю. Думаю, это одна из причин, почему отец захотел приехать сюда. Он хотел сбежать от воспоминаний о ней.

Отец. Господи, как он изменился. Мужчина, которого она знала никогда бы и ни от чего не убежал. Он принимал жизнь, как и её мать. Вместе они были похожи на вечный двигатель. Их невозможно было остановить. И они дико любили друг друга. Мэгги лишь надеялась найти что-то настолько же эпичное. Так отчаянно мечтала об этом, но, к сожалению, находила лишь мужчин, которые не будоражили чувств. И не просто не будоражили, рядом с ними Маргарет чувствовала себя ледяным айсбергом в форме женщины с чувством стиля. И небольшим, конечно же, модным багажом.

А с Чаамом всё иначе. Проклятье, да. Может поэтому её разум сосредоточился на грязи. Грязь, пыль и сексуальные утехи с Чаамом.

– Поэтому я сражалась за приезд сюда, - призналась она, так и не смотря на него, потому что знала... нет, ей бы понравилось то, что бы она увидела в его глазах.

– Он в тебе её видит?

Она чувствовала, как он прожигал её взглядом.

– Да.

Он положил руку её на щеку.

– Маргарет, посмотри на меня. Не бойся.

Осмелится ли она?