Наконец, отшельник поставил аккуратную точку и поднял голову. Что сказать, старик был живописен. Нет, не старик - старец, так будет вернее. Длинные и слегка вьющиеся темно-русые волосы, почти не тронутые сединой. Бронзовое от загара лицо. Впалые щеки, орлиный нос. Властный и в то же время слегка сумасшедший взгляд. Простая, но аккуратная и чистая одежда.

– А, Вольсус, ты принес свечи? Прекрасно. Значит, сегодня я всю ночь смогу работать. Мне пришла в голову пара новых аргументов в мои комментарии к откровениям Иоанна Богослова. Их нужно срочно, срочно записать - не то забудутся! Авита, девочка моя, с каждым днем ты все прекраснее! Эх, мне бы скинуть годиков пятьдесят, я бы сей миг, не сходя с этого места, просил у Вольсуса твоей руки!

А это, стало быть, тот самый великан, коего вы подобрали в прибрежных плавнях? Ну-ка, молодой человек, дайте-ка на вас глянуть! Хоро-ош, хоро-ош, ничего не скажешь!

Господин Дрон аж матюкнулся про себя от неожиданности. Молодым человеком его не называли лет уже тридцать. А то и более. Хотя, если сравнивать с этим старым пеньком... А, с другой стороны, судя по движениям, этот перец еще и кое-кому из молодых сто очков вперед даст.

Калабрийский Отшельник, наконец, закончил осмотр почтенного депутата и довольно резюмировал:

– Да, как я и думал. На границе эпох подобные вам должны все чаще появляться в наших краях. Так что, я не удивлен, прекрасный рыцарь.

– Подобные мне?!
– почтенного депутата как молотком по пальцу ударило.

– Ну, не думаете же вы, что вы тут один такой! Нет, самому встречаться не приходилось, врать не буду. Но слухами земля полнится. Так что...

Пробормотав это свое загадочное 'так что...', он обернулся к Авите и Вольсусу, безмолвно внимавшему их диалогу.

– Да, все как я и предполагал. Вы уж не серчайте на старика, но мне нужно пошептаться с нашим гостем наедине. Ступайте, да пребудет с вами Бог!

Отец с дочерью почти синхронно кивнули головами в том смысле, что да, непременно пребудет, и начали бочком выбираться из хижины. Отшельник же ухватил господина Дрона за руку на редкость цепкими пальцами, подвел к столу: 'Садись!'. Сам уселся напротив.

– Итак, что привело вас в наш мир?

– Э-э-э...
– почтенный депутат лихорадочно размышлял, что именно следует рассказывать этому на удивление шустрому старичку - в голове почему-то всплыл неожиданный образ 'ветерана НКВД' - и уже приготовился было затевать рассказ про Пресвитера Иоанна, как собеседник властным движением руки остановил его.

– Нет-нет-нет, ту сказочку, что ты скормил отцу Люка мне повторять не нужно. Я ее отлично помню. И теперь хотел бы услышать что-то более близкое к истине. Ну-ка, в глаза мне смотреть!

Господин Дрон хотел было послать старичка подальше, но почувствовал, что физически не в состоянии это сделать. Губы не повиновались ему. Руки и ноги тоже как будто окаменели. А взгляд просто приклеился к ставшим огромными зрачкам отшельника.

– Я не-зна-ю, за-чем мы здесь, - рот почтенного депутата сам собой открылся, а губы, будто обзаведясь собственной волей, начали свой короткий рассказ, - про-сто о-чну-лись здесь. И все....

На этом показания господина депутата и закончились. Да и что было еще говорить? Ведь именно так все и обстояло.

– А-а, вот оно что, - негромко пробормотал страшный старик.
– Слепой шут? М-м... два слепых шута? Кое-кто, не будем поминать Его всуе, решил сыграть вслепую? Интере-есно...

Ужасное оцепенение внезапно покинуло господина Дрона, и он прямо-таки стек по спинке деревянной скамьи. Руки, ноги, все тело колотило так, как бывало тогда, давным-давно, после пятидесятикилометрового марш-броска с полной выкладкой в Чирчике.

– Ну-ну-ну, дорогой мой, не стоит так волноваться!
– Страшный 'энкавэдэшник' вдруг непостижимым образом преобразился в доброго дедушку и начал хлопотать вокруг размазавшегося по скамье господина Дрона.
– Вина-а, сейчас нужно непременно хорошего вина-а! Вот мы его сейчас налье-ем, да еще десяток капелек туда ка-апнем... На-адо, на-адо, до дна-а, на здоро-овье...

То ли вино, то ли капли, то ли воркующая речь старика, то ли все вместе - но эффект был поразительный! Господину Дрону показалось, что в его организме взорвался океан энергии! Хотелось вскочить, подпрыгнуть, куда-то бежать...

– Ну, вот и славно! Щечки покраснели, глазки заблестели, снова все в порядке. Вы уж, прекрасный рыцарь, не поминайте старика недобрым словом!
– Отшельник прекратил хлопотать вокруг окончательно пришедшего в себя господина Дрона и уселся за стол напротив.
– Сами понимаете, не всякий встречный вот так вот сразу душу раскроет и чистую правду выложит. А как же нам без правды-то? А и никак нам без правды! Вот и приходится.... Ну, и лучше все же этак, чем пальцы ломать, да иглы под ногти загонять, так ведь?