– Кто бы ты ни был – я тебе не верю,- сказал Олег.

Пришелец приподнялся в воздухе, опустился на соседний скат и снова процитировал:

– «За спиной застыла будто

Тень без тела и лица –

То ли черта, то ли Брута,

То ли Гамлета отца…»

Левушкин был вынужден сделать небольшую паузу. Догадка казалась ему слишком невероятной.

– Это ты стоял у меня за спиной все дни? Это в самом деле ты?

– Наконец-то сообразил.

– Сукин сын! Ты чуть меня с ума не свел.

– Извини. У меня не было выбора. Мы должны были встретиться.

– Так чего же ты хочешь?

Призрак подобрал колени, усевшись поестественней.

– Хочу, чтобы ты уничтожил данные о генераторе дисперс-поля.

Левушкин встал и посмотрел на собеседника очень пристально.

– Они уничтожены.

– Нет. Ты обманул меня. Зачем? Я вижу, что ты не собираешься их использовать. Но зачем ты их сохранил?

Олег открыл консоль и включил каркасный режим. Выжженная равнина пропала, уступив место черной пустоте, затянутой в зеленоватую схематичную сетку рельефа. Додекаэдр солнца медленно сползал к ломаной кривой горизонта. Под сеткой карты никого не было.

– Нас никто не слышит,- сказал призрак.- Я за этим слежу.

Он один не слишком изменился, так и оставшись светящимся силуэтом. Левушкин еще раз просмотрел пустоту под картой и вернул привычное изображение – в мире зеленых линий было не слишком уютно.

– Зачем? Да просто не рискнул уничтожить. Это не мое личное достояние. Оно принадлежит человечеству.

– Оно означает конец для человечества.

– Но ведь ты существуешь?

– Существую, но не живу. Мы все – частица целого. Не станет целого – исчезнем и мы. Разлетимся в пустоте космической пылью. Растратим себя и перестанем быть,- Звягинцев протянул руку, и бабочка приземлилась на его раскрытую ладонь.- У человека должно быть место, куда можно вернуться. Или он будет существовать бессмысленно, как это насекомое.

– Разве не ты видел смысл бытия в познании мира?- спросил Олег.

– Мы познаем этот мир в той же степени, в какой мир познает нас. Мы – всего лишь инструмент познания, зеркало вселенной. Она создала нас, чтобы познать себя. И предела познанию нет. Но есть предел осознания. Человечество еще не готово принять новую форму. Посмотри вокруг. Миры людей бесконечно малы. Работа-диван-телевизор. Тряпки-деньги-футбол. Мирки. Мирочки. В них нет места для вселенной. Человечество не готово принять абсолютное знание, как младенец не может осознать, что Земля – круглая.

Левушкин поддал носком ботинка камешек, тот покатился по выжженной земле, оставляя в толще пепла едва заметный тонкий след, пока не остановился, исчезнув под облачком белесой пыли.

– Не слишком ли ты замахнулся, решая судьбу человечества, друг мой? Пусть оно разберется само. Пусть каждый решает сам.

Звягинцев пожал плечами:

– Времени у тебя мало. Впрочем… Хорошо. Начни с себя. Реши, готов ли ты оставить все. Променять на вечную пустоту и вечную жажду. Жажду, которую нельзя утолить, сколько ни пей. Откажись от мира. Но для начала попробуй отказаться от нее.

– От кого?

На консоли Олега зажегся значок вызова.

– Я найду тебя позже,- сказал Звягинцев.- Решай.

Светящийся силуэт погас без привычного мерцания. Левушкин ткнул клавишу приема.

– Ты где?- спросила Полина.

***

Андрей потряс ветку сильнее. Синие банты упали незваной гостье на лицо. Она откинула их резким движением головы и сердито сказала:

– Перестань, а то как надаю по шее!

Андрей рассмеялся:

– Смотри, как бы тебе самой не надавали! Слезай с нашего дерева!

– Ты его не купил!- огрызнулась девчонка.- Оно вообще возле нашего палисадника!

– Оставь ты ее,- сказал Олег.- Чего с ней связываться? Она же девчонка!

– А чего она на наше дерево забралась?

– Хотела – и забралась!

– Чего тебе надо?- прищурился Андрей, опершись на тальниковый лук.- Ходишь за нами везде, как хвостик. Я же вижу. Иди с девчонками в куклы играть.