А еще была физкультура. Раз в неделю после обеда взвод отправлялся на "Затон". Здесь в старице Дона училище имело лодочную станцию. Курсантов учили грести и управлять шестивесельным ялом. Это такая деревянная беспалубная шлюпка, которая широко использовалась в морском флоте, в том числе и как спасательное средство. В шлюпке имелись 3 скамейки (банки по-морскому). На каждой банке сидели два гребца, один у левого, а другой у правого борта. Итого 6 гребцов и один рулевой на корме. Не смотря на простое устройство и отсутствие палубы, шестивесельный ял отличался хорошими мореходными качествами.

По этому поводу припоминаю текст, попавшийся мне несколько лет назад в интернете. Рассказывалось о том, как группа моряков, спасшихся при кораблекрушении близь острова Буве в южной Атлантике, на шестивесельном яле добиралась до острова Южная Георгия (ближайшая к Буве обитаемая земля). Маршрут плавания пролегал в широтах, которые называются свистящие пятидесятые. Плыть надо было на запад, против ветра.

В Южном океане, омывающем Антарктиду, все время дуют западные ветры. В метеорологии это называют западным переносом. Западный ветер гонит морскую воду на восток, формируя циркумполярный западный дрейф (течение). Так что плыть надо было и против ветра и против течения. Парусом не воспользуешься, парусник против ветра не плавает. Поэтому надо было грести, причем грести без отдыха. Если остановишься, то ветер и течение погонит ял назад.

Они гребли день и ночь, сменяя друг друга. Можно только удивляться живучести и адаптации человека к таким невероятно дискомфортным условиям. Постоянно штормовой океан. Огромные волны, ледяная вода, снег с дождем, всегда мокрая одежда, не переодеться не просушиться. Восемнадцать сутоок невыносимой борьбы с океаном наконец закончились. Они достигли восточного побережья острова Южная Георгия.

Однако, это был лишь промежуточный этап, испытания прдолжались. Китобойная станция, люди, еда и долгожданный отдых в нормальных человеческих условиях находились на западном побережье. Огибать остров по морю не было ни моральных, ни физических сил. Они решили пешком пересечь этот гористый остров, что тоже далось не просто, но все-таки удалось. Вот такой он шестивесельный ял, 18 суток по бурному полярному океану и ничего, доплыл, не перевернулся, не утонул.

В "Затоне" курсантов учили грести, четко выполнять команды: весла на воду, навались, табань, суши весла и так далее. Устраивались гонки на этих ялах: чья шлюпка и ее команда лучше и быстрее. Это был этап зачета по физкультуре, а еще при зачете отвечали на всякие теоретические вопросы: устройство яла, парусное вооружение, техника гребли и другие.

Полученные знания в процессе теоретического обучения закреплялись при прохождении учебной и производственной практик.

МОРСКАЯ ПОРАКТИКА

Самая первая учебная морская практика была на парусном судне баркентине "Вега". Этот корабль принадлежал Таллинскому мореходному училищу, и естественно, все морские походы совершал по Балтийскому морю. Во время практики на "Веге" мы прошли вдоль южного побережья Балтики от литовской Клайпеды до Ленинграда и Выборга, с заходом в Таллин.

Саиа практика с ее особенностями, обстановкой, руководством, перечнем работ и мероприятий, духовной атмосферой прекрасно описана в статье С. П. Смолякова Ю. Х. Рястас А. И. Бельского "МОРСКАЯ ПРАКТИКА НА ВЕГЕ", опубликованной в "САМИЗДАТЕ". Авторы этой новеллы проходили практику на "Веге" в 1959г, а я годом позже, в 1960г. Вследствие этого повторяться нет смысла. Остановлюсь лишь на личных впечатлениях.

Как известно, баркентина имеет 3 мачты. Передняя называется фок-мачтой и несет прямые паруса, средняя грот-мачта и задняя бизань-мачта вооружены косыми парусами. Они эти косые паруса поднимаются с палубы с помощью системы тросов и блоков. Чтобы поставить прямые паруса на фок-мачте необходимо на нее взобраться по веревочной лестнице, называемой вантами. Затем, перемещаясь вдоль того или иного рея по канату (называется перт) выполняют работу с парусом. При постановке парусов, открепляют рифы (веревочки), которыми скатанный парус привязан к рею и сбрасывают его вниз. Парус разворачивается, наполняется ветром и гонит корабль вперед. Это работа легкая. А вот убирать парус значительно труднее.

Стоя на перте и перегнувшись через рей, лежа на нем животом, надо было поднимать этот брезентовый тяжелый мокрый парус по частям и укладывать его на рей. Пальцы немеют от холодной воды, ногти обламываются, когда тащишь вверх этот брезент.

Героизма у курсантов хоть отбавляй. Все хотят работать на самом верхнем бим-бом-браи рее. Но корабельное начальство установило строгое правило: чем выше рей, тем меньше рост курсанта. Поэтому на нижнем фок-рее должны работать самые рослые. На следующем, втором, если считать снизу, брам-рее ребята пониже, на третьем бом-брам-рее соответственно еще более малорослые курсанты. Наконец, на четвертом бим-бом-брам-рее самые маленькие.

Меня как высокорослого назначили на самый нижний фок-рей. На этом рее нас работало 6 человек, 3 по левому борту, 3 по правому. Мое место было на самом краю рея с правого борта. К счастью эту работу пришлось выполнять всего несколько раз. Переходы между портами былт короткими, поэтому парусные авралы случались редко.

Под конец практики перед заходом в Ленинград, стали на якорь в шхерах. Это акватория моря, усеянная мелкими островами. Стояла золотая осень. Острова, покрытые лесом (березами, осинами, липами и др.) радовали глаз всеми оттенками желтого и красного. Было тихо и ясно. Вот на этой глади зеркального моря курсантов опять учили гребле на шлюпках. Потом был Ленинград. Тоже осень, тоже все желтое, но уже шел дождь, но все равно романтично. Такая вот была парусная практика, больше похожая на туристический круиз.