- Значит, убежать нельзя.
– Грустно сказал Влад.

 - Уже нет, - Изрек ещё тише Берёза, - Великий ритуал близко.

Остальные мужики грустно загалдели. Кто - то уставился в потолок, разглядывая там бездумно зависшего паука, кто - то шаркая ногами, побрёл к ведру стоящему в углу каждой камеры для сплавления нужд. Похоже ритуал не ассоциировался у них с позитивными эмоциями.

 - Ритуал, - Я просмаковал это слово на губах, - Что это?

Берёза больше не отвечал. Он вообще за оставшийся вечер не проронил ни слова, укрывшись от наших взглядов в своей душной, одиночной камере, прикрытой неприступным пологом тьмы.

 - Скоро узнаешь, - Ответил вместо него Наз.

Он бесшумно оторвался от кровати и будто прилип к стене, разглядывая вырезанную, выдранным из шхонки ржавым гвоздем, корявую надпись «Май». Что она означает? Зачем она тут? В каком приступе отчаяния был человек, и какие воспоминания или эмоции побудили его сделать её, навсегда оставив свой нелепый автограф, в этих богом забытых подземельях? Наз этого не знал. И не мог знать. Зато он чётко знал другое. Бастион этот был построен буквально за неделю до начала. Рыли подземелья, и строил жилые корпуса, санитарный женский полк, базирующийся совсем не далеко от этих мест. Здесь планировали соорудить укреп заставу, на случай прорыва врага на федеральную трассу. В дальнейшем для помощи выслали роту штрафников, да только построить те ничего не успели больше. Мир пустился в тартарары. Еды понятно завести не успели, не до того было. Неделю, те кто успел в подземелья спрятаться, протянуть смогли. Сначала сух пайки смели, затем все личные запасы. Сухари жрали , траву какую - то, однако мужика разве этим прокормить? Нет. Вот и стали мужики взаперти в скотов превращаться. Власть почувствовали, делай что хочу! Женщинам покую не было. Брал, кто хотел, а если возникали , другому передавал. Еды совсем не оставалось, худели, тощали, да на парней дикими глазами смотрели, люто их ненавидя. Тут на горизонте и появился Артём. Он и раньше штрафников ненавидел, а уж как с ними почти два года провёл, так и подавно за людей перестал считать. Собрал он всех баб вместе, да и подговорил сменить власть и план ещё выработал такой необычный, что девки не споря согласились. Расчёт был прост, дик и ужасен - как только очередной мужик к бабе полезет, та его в порыве страсти ножичком по горлу чик! И готов дядя. Так и случилось что среди мужской части населения в живых остался только рыжий. Трупы снесли в дальний конец подземелий. Выбрасывать, а тем более закапывать было негде, а на верх выносить побоялись. Голод тем временем подпирал всё больше, так что живот стал липнуть к позвоночнику. В конце концов осталась только нефильтрованная вода, которая на вкус была не лучше тины. Тогда Артём, к тому времени ставший лидером бастиона и единоличным владельцем всего гарема заново и наткнулся на все тела, из -за холода еще даже не начавших подгнивать. И вспомнил он тогда одну статью из книги о том что мяса человека на вкус не хуже свинины, да как заплутавшие в тайге порой друг - друга убивают что бы выжить. На том и решил. Женщин долго уговаривать не пришлось, выдумал им какой - то культ, сказал что о нём в книге прочёл и заставил его верить. Так год и протянули. Сначало с отвращением всё принимали, рвало на каждом углу, да так что до потери сознания, а потом ничего пристрастились и культ укрепился. Стал основой их жизни. Совсем дела хорошо пошли, когда им выбраться на поверхность удалось. Проезжих хватало. Поначалу убивали всех мужчин, женщин же либо брали к себе в общину, либо, если те отказывались, выгоняли их из бастиона. Но потом все поднаелись и изменили политику. Удовольствие стали растягивать. Парней брали в плен и те на них работали. Упорно работали. Строили стену бастиона, копали траншеи, таскали камни и валуны. Все хотели выжить, но у бедняг небыло шанса. К тому времени женщинам уже удалось скопить достаточное количество огнестрельного оружия отобранного у убитых что бы держать пленных в ежовых рукавицах, говоря о том что в конце их ждет свобода. Парни не знали что под свободой те понимали кульминацию всего культа. Великий ритуал освобождающий пленных от бренной мужской плоти. Его вытаскивали из камеры и волокли по земле, так что бы он не смог отбиться. Гравий и сухой песок туго впивались в кожу срывая её миллиметр за миллиметром в результате чего у жертвы образовывались сотни кровоточащих ран. Затем его привязывали к столбу и оставляли так висеть до самого вечера. А через каких - то пару мгновений почувствовав запах свежего мяса, со всей округу слетались мухи облепляя его с ног до головы. Пленник даже не мог от них отмахнуться, руки были накрепко привязаны к столбу и к концу вечера он уже сам начинал умолять их о смерти. И тогда Артём медленно поднимался на помост, женщины столпившиеся внизу уже ждали финала. Он доставал из кармана тонкую трубку и вбивал её молотком в голову жертвы приговаривая к медленной смерти. Тот кричал, извивался и орал стараясь сделать всё что бы скорее умереть, однако Рыжий был искусным палачём и не задевал не один лишний нерв, который привёл бы к немедленной смерти. Он даже не касался трубкой мозга, лишь фиксировал голову в таком положении, что бы вся жидкость из неё, аккуратно стекала по трубке в подставленную ёмкость. Когда жертва наконец умирала, тара передавалась по кругу, и каждый должен был сделать из неё хоть бы один глоток. А потом начинался пир.

Всё это Назар знал. Слышал от Рыжего, когда тот в пьяном бреду пытался его вербовать. Артём никогда не умел пить. Вот и сейчас лучше бы не начинал.

 - Потом узнаешь, - Тихо повторил Наз и размял сбитые пальцы. Кажется он всё таки выбил ему пару зубов.

***

Бугристый камень въелся в кожу, разрывая своим сухим основанием твёрдые мозоли на подушечках пальцев. Я с трудом передвигал ноги, то и дело цепляясь порванными ботинками о коряги, то тут то там выглядывающие из под поверхности влажного ила. Третий день мы работали на высохшем русле реки Дефань собирая по округе крупный мусор, и стаскивая его к берегу, предварительно обмотав веревками для лучшего перемещения.

Дожди, что характерно в это время года, уже начинали срываться. Канибалы ожидали скорого прилива воды, и наскоро приказали нам сооружать дамбу, умирать от жажды никому не хотелось.

 - Веселей работай!
– Проорала совсем молоденькая и худая девушка, к лицу которой ещё даже не прикоснулись морщинки. Она ловко крутила в руках ПМ то и дело прицеливаясь в голову очередному бедолаге, но потом, страшно улыбнувшись, убирала оружие назад.

 - Вертел я всё!
– Назар прислонил здоровый кусок арматуры к дереву, - Не могу я больше!

Девушка заметив это сделала шаг вперёд. Все засуетились, однако никто не бросил свою работу, по прежнему перекидывая кирпичи, забивая огромные железные трубы и волоча камни. Они словно не замечали чужих проблем, заботясь лишь о своей шкуре.

 - Подними.
– Гортанно рыкнула милая на вид девушка жестом указав на железяку.

Назар был спокоен, лицо казалось невозмутимее камня. Он тряхнул плечами поправляя сползшую куртку и демонстративно засунул руки в карманы.

Я застыл на месте. Всё это было таким глупым, что не было похожим на реальность.

Девушка поджала губы и слегка прикрыла глаза. Ловким движением пальцев она прикоснулась к стволу, передёрнула затвор и вскинула его на уровень груди. Секунды стали воском, и потекли так медленно как могли. За мнгновенье в зоне обстрела показался Берёза, закрывший своей спиной глупо хлопавшего глазами Назара. Девушка словно окаменела, изрядно поменявшись в лице, увидев между собой и жертвой живой щит. Берёза кинулся к Назу, схватил его за ворот рубахи и дёрнул что есть мочи швырнув на дно реки.

 - Работать значит не хочешь?!!
– Крикнул он и по молодецки спрыгнул вниз.

Он размашисто ударил Назара по лицу, так что его голова замоталась словно у собачки из машины.

 - Тебя же пристрелят дибил!
– Сказал Берёза Назу в самое ухо, а потом обрушил кулак на рёбра, - Это ваша цель?!

Девушка наблюдавшая за дракой довольно улыбнулась. Она в восторге прищурила глаза, а затем отошла в сторону.

 - Смотри у меня!
– Показательно крикнул Берёза помогая Назару подняться, - Я тебе покажу как халявить!

***

Холодный осенний воздух, гонимый ветрами из - за самых гор, с легкостью забрался под тонкую футболку. Я поежился и поджав плечи присел на поваленный пень. Каждый вечер нам давали пятнадцать минут на прогулку во внутреннем дворе, где когда - то была свалка, а сейчас кучей лежал запас дров на зиму. Заключенные наслаждались каждой свободной минутой. Кто - то ходил из стороны в сторону, пиная пожухлую траву, кто - то вооружившись камнем отрывал старый схрон. Виталик и с ним ещё пара ребят затеяли импровизированный турнир по армреслингу. Это хорошо - помогает не сойти с ума. Остальных не было видно.