По определению Л.В. Шапошниковой, Н.К. Рериху был свойственен своеобразный «метод вех», которыми он «так неожиданно метил Время и Пространство» [162] . Маньчжурская экспедиция была одной из важных вех на его пути, но далеко не последней.

Сегодня дневник Н.К. Рериха остается одним из ярчайших документов той эпохи, когда до начала великой войны оставалось всего несколько лет. И во многих событиях, в нагнетении напряжения, видно, насколько неуязвимой и беспардонной становится власть одной из будущих фашистских держав – Японии. Стремительно сдает свои позиции культура русской эмиграции – Николай Константинович документирует вести, приходящие из Харбина, о том, что дышать там уже становится невозможно. Война сметет и уравняет всех – властителей и гонимых. Многих из упомянутых в дневнике русских, японских, китайских, монгольских деятелей ждет одна и та же судьба после того, как по пустыням Азии победоносно пройдет советская армия, – арест, расстрел. Тех, кого не арестовали Советы, арестуют потом маоисты, с тем же результатом. Спасутся немногие – кто решится и успеет бежать за океан. Колесо истории совершит свой поворот, и, читая страницы дневника 1935 года, невольно задумываешься: были ли у мира шансы на иной исход событий?

История не признает сослагательного наклонения, но все же можно предположить, какие возможности открывались для США, если бы они не только подписали, но и реализовали в своей внутренней и внешней политике Пакт Рериха. Можно лишь догадываться, какие финансовые и политические перспективы сулило вливание американского капитала в автономную Внутреннюю Монголию. Историю рериховских проектов кооперативов в Азии следовало бы назвать историей упущенных возможностей – как для Азии и США, так и для мира.

Предательство в Америке практически парализовало Постоянный комитет Пакта Рериха, и после писем Уоллеса, разосланных им из-за разрыва с Рерихами во все латиноамериканские представительства, этот документ уже вряд ли мог получить широкое распространение на межгосударственном уровне. Тем не менее, еще в июне 1935 года Пакт был ратифицирован сенатом США и, соответственно, остался для Штатов, как и для других государств, его ратифицировавших, действующим международным законом. Продолжалась работа и на общественном уровне, в нее по-прежнему были вовлечены выдающиеся общественные и культурные деятели того времени.

Несметное множество культурных сокровищ в Европе пострадало во время Второй мировой войны, и идеи о сохранении культурного наследия вновь заинтересовали международную общественность. В 1948 году к Пакту Рериха присоединилась Индия. В 1950 году вся документация по Пакту была передана в ЮНЕСКО, и этот документ лег в основу Межправительственной конвенции о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта, подписанной в Гааге в 1954 году.

И проекты кооперативного строительства и культурного возрождения Азии тоже не пропали даром, хотя тогда, в 1935 г. подходящий исторический момент был упущен, «двери открыты, но не смогли войти». Магниты, заложенные мыслью Елены Ивановны и Николая Константиновича, продолжают действовать. Сегодня история делает новый виток, на мировой арене роль Азии становится беспрецедентной, уже не только Россия, но и Китай выступает равнобалансом Америке. Азиатские страны стремятся к объединению, и, возможно, Федерация стран, о которой писала Е.И. Рерих Рузвельту, в скором времени все же будет образована.

В 1935 году, завершив экспедицию, Н.К. Рерих остался в Индии до конца своих дней. Пора путешествий закончилась, начался период сосредоточенного и углубленного творчества. В Гималаях Мастер пишет сияющие новыми сочетаниями красок сюжетные полотна, письма во все концы света, литературные очерки, собранные впоследствии как «Листы дневника». Масштаб его личности и широкоохватность сфер его деятельности становятся понятны только сейчас. Его живопись несет в мир нездешнюю красоту гималайских высот и иных миров. Его философско-литературное творчество было и остается нравственным врачеванием человечества, пробуждением от сна обыденности и пошлости. Его жизнь – подвиг творца культуры и общественного деятеля. Своими идеями он создавал «историю помимо историков», закладывал те самые вехи и новые уровни понимания истории и культуротворчества, на которых будет строиться гуманистическое общество будущего.

28 октября 1934 г.

Дорогие, очень многие спрашивают меня о времени возвращения, о подготовляемой теперь нашей поездке. Опять мне приходится говорить им то же самое, что и Вам, придется, конечно, сказать на такие же вопросы: было бы неразумно ставить какие-либо пределы работ лишь во времени. Все мы знаем, насколько эта работа требует и нежданных сроков, и непредположенных ранее местностей. Одно дело просто проехать, кое-что забрать и уехать, но совершенно другое дело войти в местную жизнь и из ее традиций почерпнуть выводы и действительно полезные разрешения. Если, как пишут в газетах, присланных Вами, я считаюсь таким авторитетом по Азии, то, конечно, такое почетное наименование накладывает и известную ответственность. Хочу этим сказать, что не связывайте себя никакими сроками нашей работы здесь. Будем делать так, как лучше, чтобы, как всегда, конечный результат подтвердил правильность предположений. Скажите нашим друзьям эти мои соображения, и я знаю, что они не только поймут их, но и порадуются.

Рутинная работа учреждений настолько налажена в расширяющихся масштабах, что ни перемен, ни изменений она сейчас не требует. Пусть дерево растет. Мы же прибавим новые ветви к этому дереву созидательства и просвещения. Вы получили из журнала «Рубеж» статью «Да процветут пустыни», именно – да процветут все пустыни, и физические и духовные. И пусть сухо-стойкие травы защитят от огненных засух, и, с другой стороны, пусть лекарственные травы и растения несут исцеления не только тела, но и души. Усиленно собираемся в поездку. Перемену адреса сообщим. Передайте моим друзьям мои слова, мои приветы и зов к бодрости и строению. Духом с Вами.

[29 октября 1934 г.]

<…> [163] будь из вновь подходящих, незнающих и неопытных в жизни, эти неотложные советы могут опять пригодиться. Говорю в шутку: может быть, не мешало бы сделать граммофонную пластинку объединений и время от времени ставить ее в различных учреждениях. Конечно, даже предположение о такой необходимости говорит не в пользу человечеству, но что же делать, если невежество и непрактичность так велики. Хорошо бы рассылать по всем нашим обществам и отделам сведения о Пакте[Рериха] – ведь их можно рассылать хотя бы и в мультиграфе [164] . Вы можете себе представить, сколько всевозможных соображений возникает перед отъездом. Мои конверты бывают так наполнены, что иногда боишься, как бы конверт не разорвался в пути.