– Я уж подумала, что произошло что-то из ряда вон, - выдохнула Эмма.

– Так и есть, - подтвердила Белль, кивая на Крюка через дорогу.

Джонс не сводил глаз со Свон.

– Пояснишь?

Белль достала кинжал Темного и протянула ей.

– Хочу чтобы ты его сохранила. Ради меня.

Эмма осторожно протянула руку к кинжалу, но Белль отдернула ее.

– Обещай мне, что сохранишь его в целости и сохранности! Обещай!

Эмму немного насторожил странный тон Белль, словно не принадлежавший ей. Она перевела взгляд на кинжал и резко отпрыгнула в сторону. На лезвии четко было выгравировано имя - Белль.

– Что все это значит?
– сглотнула Эмма, чувствуя, что у нее бегут мурашки по спине.

Она оглянулась на особняк, где Регина следила за ними в окно.

– Не бойся. Мне пришлось. Мы собираемся покинуть Сторибрук, поэтому я пришла к тебе, чтобы отдать кинжал на сохранение. Тебе.

Эмма все еще стояла поодаль, не решаясь подойти и взять из рук Белль кинжал, принадлежавший когда-то Румпельштильцхену.

– Мы?
– переспросила она.
– Ты едешь с Руби?

– С Крюком.

Свон глянула на другую сторону дороги, где Крюк все еще смотрел на нее.

– Я доверю тебе, Эмма. Я знаю, что твоя светлая магия не даст тебе перейти на темную сторону. Поэтому хочу чтобы кинжал был у тебя. Возьми его.

– А как же Румпельштильцхен, точнее, его тело?

Белль грустно улыбнулась.

– Я позабочусь о нем. А ты позаботься о том, что бы никто его не искал. Да, собственно, никто и не будет. Регине все равно, а Нила нет в живых.

Эмма осторожно взяла кинжал, сжимая его рукоять. Когда она подняла голову, чтобы сказать Белль «прощай», улица перед домом мадам мэр была пуста и безлюдна.

Свон переложила кинжал в другую руку, чтобы убрать в карман пальто, которое она накинула, когда вышла к Белль. Небольшой белый сложенный вдвое листок упал к ее ногам. Она подняла его и развернула. Там было всего три строчки:

«Я буду ждать тебя сегодня до полуночи на пирсе. Хочу попрощаться. Крюк»

Эмма не знала, зачем ей прощаться с Крюком, когда она уже все ему сказала. А даже если чего-то не сказала, то смысла уже нет. Но на самом деле она боялась, что это может быть ловушкой. Они с Белль могли все просчитать, и как только Эмма придет на пирс, ее судьба будет решена. Не ей.

Свон сунула листок в карман и развернувшись пошла обратно в дом Регины. У нее все еще была надежда на то, что она вытащит Миллс из ямы депрессии и заставит жить ради будущего, а не прошлым.

========== Истина. Истоки. ==========

Избран путь, по которому нужно идти,

Страшно мне без тебя, Эмма, в этом пути.

Ты поддержка моя, ты Спаситель, шериф!

Одна я в этой жизни, как сказка, как миф.

Когда ты покорила меня, я сдалась.

И теперь не насытиться мне тобой всласть.

Когда Эмма рассказала Регине о том, что Румпельштильцхена больше нет. И о том, что теперь Регина самая могущественная обладательница магии в Сторибруке, она почему-то ожидала совсем другой реакции. Но Регине, казалось, легче не стало ни на грамм. Эмме даже показалось, что Миллс готова была обвинить их с Белль в том, что они разрушили что-то между ней и Темным. Регина тем вечером не проронила ни слова, и Эмме пришлось в тишине встречать ночь.

Она вертела в руках листок с посланием Крюка и никак не могла понять, почему ее не тянет к мужичине, который готов был совершить преступление ради нее. Крюк едва не перешел на темную сторону снова, ради того, чтобы навсегда увезти Эмму с собой, но в результате уплывет в эту ночь из Сторибрука с Белль. И определенно, это лучше, если бы Эмма бросила тут все и отправилась на край света с человеком, которому даже не симпатизирует. Это странно, но это было истиной.

А еще истиной было то, что не смотря на молчание Регины, Эмма не жалела о выборе. Она хотела остаться в этом городе.

С Региной.

В этом была ее истина. Она примирилась с тем, что не будет счастлива ни с единым мужчиной после смерти Нила. Но о женщинах речи не велось. И Эмма подумала о том, что они с Региной впоследствии смогли бы стать друзьями.

– Вряд ли она придет, Крюк.

Белль похлопала по плечу пирата, который глаз не сводил с пустынной мостовой, по которой иногда к нему приходила Свон. Иногда. На самом деле это было всего дважды, и оба раза, Крюк желал чтобы эти разы не кончались, а повторялись как можно чаще. Он признался еще в Неверленде, что влюбился, но Эмма вообще никак не отреагировала на это. Ее занимали жизни тех, которых они в результате так и не смогли спасти. Из всех их, только о Тинкербелл никто не лил слез. А между прочим именно Леди Динь, сказала Крюку как-то, что: «ты можешь повстречать женщину, которая разобьет твое сердце и ты ничего не сможешь с этим поделать». Как в воду глядела. Свон разбила ему сердце, а теперь скорее Белль окажется права. Эмма не придет, чтобы пожелать ему счастливого пути. Эмма не придет, потому что он в очередной раз предал ее доверие. Эмма не придет, потому что выбрала не его. А еще Эмма просто знает, что это может быть ловушка. И хотя это совершенно не так, Эмма перестрахуется, поэтому останется с Региной, а Крюку придется смириться с тем, что его в очередной раз нокаутировала судьба в обличии женщины, которая оказалась ему не по зубам.

Он бросил последний взгляд на обильно политую светом фонарей мостовую, и кивнув самому себе, ступил на трап. Белль уже стояла на палубе, и в ее взгляде совершенно не было той грусти, которая была еще день назад. Белль стала Темной, но совершенно не желала власти. Во всяком случае, здесь, в Сторибруке, ей ничего больше не было нужно.

– Ты забудешь ее, я позабочусь об этом, - улыбнулась Белль пирату, и он не сомневался в ее словах.

Но истина оказалась в том, что Крюк больше не хотел любить никого.