Шрифт:
Предисловие автора
Подробное изложение причин и условий возникновения и развития большевизма в России вообще и даже в частности, только в армии, требует всестороннего изучения многоразличных явлений нашей общественной и экономической жизни, продолжительных экскурсов вглубь нашей истории, к тем вехам, которыми обозначены Разинский и Пугачевский бунты {1} , и может быть объектом лишь капитального труда.
Такая задача мне далеко не по силам. Поэтому, приступая к передаче моих наблюдений, впечатлений и переживаний за более чем год, что я прожил под большевистским игом, ограничусь лишь самым кратким изложением тех причин, в силу которых за Февральской революцией 1917 года последовала вторая революция в октябре того же года.
1
Автор, как и большинство его коллег, садившихся за написание воспоминаний, прежде всего задавался вопросом о том, что стало причиной краха Российской империи и привело к власти большевиков. Не обладая всей полнотой информации, мемуаристы пытались искать корни большевизма в том числе и в крестьянских войнах прошлого. В данном случае Минут упоминает события, которые вошли в историю как восстание под предводительством Степана Разина (или же Крестьянская война 1670-1671 гг.) и Крестьянская война 1773–1775 гг. под предводительством Емельяна Пугачева и которые, естественно, никак с явлением большевизма не связаны. Попытка поиска истоков событий 1917 г. в истории XVII–XVIII вв. в том числе привела к тому, что причины происходивших событий не были объективно оценены.
Первое революционное движение в России, вышедшее из рамок тайных заговоров и подпольных конспираций и коснувшееся в большей или меньшей степени широких масс населения в 1905 и 1906 годах, застало эти массы в значительной части их еще не подготовленными к восприятию новых идей и поэтому не имело успеха.
Все усилия агитаторов и апостолов нового социального строя и политических свобод скользили по этим массам, не пуская глубоких корней в народную душу.
Социальные идеи воспринимались поверхностно. Усваивалось из них только то, что было понятно и злободневно. Крестьяне с упоением мечтали о «черном переделе» {2} , то есть наделении их землей из обширных помещичьих угодий, частью остававшихся в руках помещиков после отмены крепостного права, частью благоприобретенных лицами, вкладывавшими свои капиталы в земельные собственности. Надо признать, что почва для пропаганды была благоприятна. Я лично знавал многих собственников, обладавших десятками тысяч десятин [2] в одной меже [3] , в то время как окрестные крестьяне имели всего лишь полторы десятины на душу. И добро бы эти крупные владельцы сами занимались хозяйством, давая постоянный заработок населению: нет, они предпочитали без всякого риска от погодных условий отдавать свои земли в аренду тем же крестьянам, повышая из года в год арендную плату. Последним некуда было деться, и волей-неволей они, скрепя сердце, закрепощали себя земельным магнатам. Правительство сознавало ненормальность этого положения, рядом мер старалось урегулировать его, положить предел росту этого крестьянского пролетариата, пыталось создать класс крестьян – мелких собственников {3} . Но меры эти носили долговременный характер и не удовлетворяли массы. Но, несмотря на это, революционные выступления 1905 и 1906 годов были чисто спорадического характера и не свидетельствовали об общем подъеме крестьянской массы.
2
«Черный передел» («коренной передел») – принцип перераспределения земли в крестьянских общинах в России, когда вся общинная земля делится на примерно одинаковые участки и распределяется с учетом числа мужчин в семье (или членов семьи). Подобные «переделы» должны были проводиться периодически, чтобы учитывать произошедшие в составе общины изменения. Название было использовано народническим крылом распавшейся в 1879 г. «Земли и воли» в качестве своего названия.
2
Десятина равнялась 2400 квадратным саженям и соответствовала современным 1,0925 гектара или 109,25 соток. (Здесь и далее – примеч. К. А. Залесского).
3
То есть в одном участке, а не, как обычно, по отдельным полосам, отделенным друг от друга (чересполосица).
3
В данном случае Минут слишком упрощает ситуацию, складывавшуюся на селе в Российской империи. За время, прошедшее с отмены крепостного права, был проведен целый ряд реформ, улучшивший положение крестьянства и приведший к резкому росту крестьянского землевладения. Если в 1861 г. крестьяне на правах личной собственности владели около 2,8 десятинами земли, то в 1915 г. только в Европейской России крестьянское землевладение увеличилось до 33,6 млн десятин земли.
Солдаты требовали улучшения пищи, хотя она была вовсе недурна и на военной службе простолюдин питался, во всяком случае, не хуже, если не лучше, чем у себя дома.
[Солдаты] охотно прислушивались к критике начальства, к аргументам в пользу неравенства положения между солдатами и офицерами, к жалобам на строгость дисциплины и т. п., но тем не менее революционные беспорядки имели место лишь в тех воинских частях, где не было [должного] надзора и тесного общения между офицерами и солдатами.
Более сознательными революционерами были лишь рабочие, но они не были достаточно организованы, а главное – не имели авторитетных и энергичных вождей.
Значительная часть интеллигенции действительно была настроена революционно, но вследствие ее крайней малочисленности активное участие ее в революционном движении того времени было малозаметным.
Если метафорически уподобить русский народ огромному, глубокому морю темных, малокультурных людей, одурманенных водкой {4} , пропитавшей не одно поколение, – морю, покрытому тонкой пленкой интеллигенции, подобно пленке сливок на снятом молоке, то есть можно сказать, что движение 1905–1906 годов коснулось лишь поверхности этого моря.
4
Автор, как и многие другие представители «образованного общества», находился в плену многочисленных мифов, созданных в том числе и силами упоминаемой им интеллигенции. К таким относится и миф о «беспробудном пьянстве» русского народа. На самом деле, как говорит статистика (см.: Мендельсон А. Л. Учебник трезвости. СПб., 1913), потребление водки в России на душу населения с 1863 г. к 1910 г. снизилось с 1,23 ведра до 0,51, а если определять потребление в чистом спирте, то с 6,05 л до 2,76 л. С началом Первой мировой войны с 19 июля 1914 г. торговля алкогольными изделиями была вообще прекращена в соответствии с заранее обусловленной нормой. По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), за 2010 г. потребление алкоголя в России составляет 15,1 л этанола на душу населения.
Кое-где разбудил его порыв революционного ветра; пошла мелкая рябь по нему; разорвалась и разметалась местами пленка; проглянула находившаяся под нею темная масса, но так как порыв был очень слаб, масса же тяжела и инертна, то вскоре все было подавлено и замерло. Выразилось это, как известно, баррикадами в обеих столицах, бунтами в некоторых войсковых частях, а в особенности во флоте, и аграрными беспорядками.
Принужденные отступить, революционные силы готовятся к новой борьбе. Идет интенсивная подготовка к новой революции двумя путями. Первый путь – прежний, подпольный – организуются тайные союзы, советы, комитеты и пр., причем особое внимание уделяется армии, оказавшейся в большинстве случаев в 1905–1906 годах послушным оружием в руках правительства, и в то же время подпольная литература сеет зерна социальных идей в широких массах. Второй путь – новый, открытый – с трибуны Государственной думы, с которой депутаты, по их собственному, неоднократно повторяемому выражению, «через стены аудитории вещали всей России».
В то время как подпольная пропаганда направляла свои усилия на армию и флот, открытая пропаганда Таврического дворца [4] воспитывала народные массы, неустанно подрывая авторитет правительства, серьезно уже поколебленный волнениями 1905–1906 годов. Необходим был могучий талант Столыпина {5} , чтобы богатырскими усилиями поддерживать колеблемое со всех сторон здание и подводить под него новый фундамент, постепенно меняя форму правления {6} .
4
В Таврическом дворце в Санкт-Петербурге с 1906 г. размещалась Государственная дума.
5
Столыпин Петр Аркадьевич (02.04.1862–05.09.1911), с 1906 г. гофмейстер и с 1908 г. статс-секретарь. С 26 апреля 1906 г. министр внутренних дел, одновременно с 8 июля 1906 г. председатель Совета министров и с 1 января 1907 г. член Государственного совета.
6
В данном случае Минут, скорее всего, имеет в виду аграрную реформу Столыпина, хотя реформы включали также и реорганизацию избирательной системы, серьезные изменения во внутреннем управлении империей, развитие переселенческой политики и освоение новых земель и т. д. Долгосрочной целью проводимой Столыпиным аграрной реформы стала ликвидация общины как основного коллективного собственника сельскохозяйственных земель и принятие целого комплекса мер (передача надельных земель в личную собственность крестьянам, кредитование, скупка помещичьих земель и их перепродажа крестьянам на льготных условиях, ликвидация чересполосицы и т. д.) для формирования широкого и массового слоя зажиточных крестьян – собственников земли, которые должны были составить основу для будущего развития страны.
Девизом этого одного из величайших, по моему мнению, государственных людей было «на легком тормозе вперед». И действительно, будь он жив, быть может, Россия представила бы счастливое исключение в истории культуры народов и перешла бы к новой форме правления без тех ужасных потрясений, которые являются неизбежными спутниками всех революций, возникающих снизу.
Но Столыпина не стало {7} . Преемники его, не столь дальновидные и талантливые, не в состоянии были противостоять реакции правительственных сфер и некоторых слоев общества, наступившей после 1905–1906 годов, и тем способствовали усилению народного неудовольствия, рас ширению в народных массах оппозиции, а главным образом, твердой организации нелегальных подпольных сообществ, выковываемой молотом правительственного гнета.
7
П. А. Столыпин был смертельно ранен 1 сентября 1911 г. в Киевском городском театре на спектакле «Сказка о царе Салтане» террористом Д. Г. Богровым. 5 сентября председатель Совета министров умер от полученных ранений.
От свобод, возвещенных манифестом 17 октября 1905 го да, не осталось почти ничего {8} . Из Государственной думы всячески старались сделать чисто совещательный орган. Это окончательно заставило всех извериться в искренности правительства и сильно уронило престиж монарха; царское слово утратило свое значение незыблемости; ко всему этому присоединился целый ряд эпизодов из интимной жизни высших сановников государства, жизни двора и, наконец, интимной жизни самого монарха, эпизодов, сильно преувеличиваемых и даже искажаемых агентами революции {9} .
8
Высочайший Манифест об усовершенствовании государственного порядка, обнародованный 17 октября 1905 г., даровал «населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов». Распространяемые с думской трибуны заявления о том, что все эти свободы перестали соблюдаться не более чем политическая пропаганда и голословные утверждения. Нарушения и ограничения, естественно, были, тем более в условиях ведения империей внешней войны, когда подобные меры применялись правительствами практически всех стран – участниц мировой войны.
9
В данном случае Минут, вероятно, имеет в виду развернутую уже во время войны «общественными кругами» крайне агрессивную пропагандистскую кампанию против высших сановников империи и лично императора и императрицы. Наиболее широко муссировались не имевшие под собой ни малейших оснований заявления о том, что императрица и ряд сановников являются немецкими шпионами или работают на Германию, а также все, что было связано с Г. Е. Распутиным. Секретарь Распутина А. Симанович в своих воспоминаниях пишет: «В Петербурге усиленно распространялись слухи, что Распутин находится в интимной связи с царицей и ведет себя так же неблагопристойно по отношению к царским дочерям. Эти слухи не имели ни малейшего основания» (Симанович А. С. Распутин и евреи: Воспоминания личного секретаря Григория Распутина. М., 1991).