Из Казанского собора Император с Императрицей поехали в Аничков дворец, возле которого собралась громадная толпа. Когда Царская Чета приехала во дворец, толпа аплодировала ей под окнами в течение пяти часов. Государь с Государыней несколько раз показывались в окна народу.

По приезде в Аничков дворец Царь с Царицей были встречены почётным караулом Лейб-гвардии Уланского Ея Императорского Величества полка, а в самом дворце молодых хлебом-солью встретила Вдовствующая Императрица Мария Феодоровна. Для неё прошедший день был и радостным и невероятно тяжёлым. Эти противоречивые чувства нашли отражения в её письме Великому Князю Георгию Александровичу в Абас-Туман 16 ноября 1894 г.: «У нас два дня назад наш дорогой Ники женился. И это большая радость видеть их счастливыми. Слава Богу, этот день прошёл. Для меня это был настоящий кошмар и такое страдание. Эта церемония с помпой при такой массе народа! Когда думаешь, что это должно проходить публично, сердце обливается кровью и совершенно разбито. Это более чем грех. Я всё ещё не понимаю, как я смогла это перенести. Это было жутко, но добрый Бог дал сверхчеловеческие силы, чтобы перенести всё это. Без Него это было бы невозможно. Ты представляешь, как же должно быть страшно, несмотря на эмоции и резкую боль, присутствовать на свадьбе Ники без любимого Ангела Папа. Однако я чувствовала его присутствие рядом с нами, и что он молился за счастье нашего дорогого Ники и что его благословение всё время снисходит на нас свысока» {610} .

Однако свои чувства Мария Феодоровна, как могла, скрывала от посторонних. Внешне была ровна, спокойна, исполнена доброжелательства. Императрица Александра Феодоровна писала сестре Виктории: «Тётя Минни нежна и терпелива в своём величайшем горе. Она растрогала всех своей мягкостью» {611} .

Но ещё больше впечатлило молодую Императрицу, с какой нежностью относился к своей Матушке её Венценосный Супруг: «Его любовь к своей матери очень трогательная, и как он заботится о ней – так мягко и нежно» {612} . Чувства, которые переживал Государь в отношении своей Матушки, проявлялись на страницах его дневника: «Словами не выразить, как тяжело, и как жаль дорогой Мама!» Для того чтобы не оставлять свою мать одну, Император Николай II решил временно поселиться в Аничковом дворце, где он провёл первую зиму своего царствования. А. Н. Боханов отмечает: «Повелитель огромной Империи, которому принадлежало несколько великолепных дворцовых резиденций, только из-за почтения к своей Матушке обрёк себя и Супругу на роль квартирантов» {613} . За Вдовствующей Императрицей Государь сохранил все прерогативы и привилегии: назначение статс-дам и фрейлин, заведование Ведомством Императрицы Марии и Обществом Красного Креста. На всех церемониях Вдовствующая Императрица занимала место впереди царствующей. За ней были сохранены все её прежние резиденции и Двор, всё содержание которого новый Монарх принял на свой счёт {614} .

14 ноября 1894 г. Император Николай II издал Высочайший манифест, в котором говорилось: «Посреди глубокой скорби, коею преисполнены сердца Наше и всех верных сынов России, да будет день сей светлым вестником упований народных на продолжение к нам милости Божией в наступившее новое Царствование» {615} .

В тот же день Государем был издан ещё один Манифест, в котором в ознаменование бракосочетания населению были дарованы «милости и облегчения». Были уменьшены годовые платежи для заёмщиков Дворянского земельного банка, значительно уменьшены долги по продовольственным ссудам во время неурожая 1891–1892 гг., сокращены долги и ссуды Крестьянскому земельному банку, прощены многие штрафы и недоимки, каторжникам на год сокращён срок работ {616} .

Но помимо всенародного торжества, каким являлась свадьба Императора, 14 ноября 1894 г. соединились воедино два горячо любящих друг друга человека и, говоря словами Евангелия, стали «плотью единой». Этого счастья не могла скрыть ни трагическая обстановка, в которой состоялась их свадьба, ни того, что у них не предполагался медовый месяц, ни того, что им не успели приготовить собственной резиденции. В Августейших молодожёнах любовь светилась настолько сильно, что это замечали все и общим мнением стало убеждение, что они созданы друг для друга. Принц Йоркский Георг писал королеве Виктории в Лондон: «Дорогая Аликс выглядела на свадьбе прелестно, служба была очень красивая и впечатляющая, а пение просто великолепное, она прошла через всё это очень скромно, но вместе с тем была так грациозна и вела себя с таким достоинством, что произвела превосходное впечатление. Думаю, что Ники очень повезло с такой прелестной и очаровательной женой: признаюсь, я никогда не видел более любящую и счастливую чету, чем они» {617} .

В те же дни Императрица Александра Феодоровна писала своей сестре Принцессе Виктории: «Если бы я могла найти слова, чтобы рассказать о своём счастье – с каждым днём оно становится всё больше, а любовь всё сильнее. Я никогда не смогу достаточно возблагодарить Бога за то, что Он мне дал такое сокровище. Он такой хороший, дорогой, любящий и добрый» {618} .

Теми же чувствами Император Николай II делился в письме к брату Георгию Александровичу: «Я не могу достаточно благодарить Бога за то сокровище, какое он мне послал в виде жены. Я неизмеримо счастлив с моей душкой Аликс и чувствую, что так же счастливо доживём мы до конца жизни нашей» {619} .

В этом Государь не ошибся. Как и не ошиблась его молодая Супруга, написавшая 26 ноября 1894 г., через две недели после свадьбы, в дневник мужу: «Отныне нет больше разлуки. Наконец, мы вместе, связаны на всю жизнь, и когда земной придёт конец, мы встретимся опять на другом свете, чтобы быть вечно вместе» {620} .

Николай II в возрасте 26 лет стал в одночасье Главой огромного государства – Российской империи, которая была Самодержавной монархией. Императору Всероссийскому принадлежала неограниченная законодательная, исполнительная и высшая судебная власти. Статья 1 Основных государственных законов Российской Империи гласила: «Император Всероссийский есть Монарх Самодержавный и Неограниченный. Повиноваться Верховной его власти не токмо за страх, но и за совесть сам Бог повелевает». Статья 51 тех же законов гласила: «Никакое место или правительство в государстве не может само собой установить нового закона, и никакой закон не может иметь своего совершения без утверждения Самодержавной власти».

Самодержавие часто представляют как некий восточный деспотизм, ничем не удерживаемый и никем не ограниченный. Однако на самом деле понятие «Самодержец» несло в себе в первую очередь духовный, а не политический смысл. Самодержец имел самое тяжкое, самое жёсткое ограничение своей власти – ограничение верой, ответственностью за народ – Божие достояние. Самодержавие означало полное самоотречение личности во имя России, абсолютную личную ответственность за всё, что в ней происходило, полную бескорыстность монаршего служения {621} . Царь отвечал за Россию перед Богом, народ отвечал за Россию – перед Царём. Эмигрантский историк Г. М. Катков писал: «Получилось так, что Самодержавие как институт дает самые благоприятные условия для воспитания личности, совершенно чуждой стяжательству и низким инстинктам, той личности, о которой думал Достоевский, создавая своих положительных героев» {622} .