Черствый взгляд прошел по чертам Аполлона.

Ну, не то, чтобы я ожидала, что он раскроет объятия для меня.

–

Много о том, как использовать элементы и акашу. И греческий - я могу читать теперь на греческом.

Большинство в комнате не были впечатлеными этим, но Айден поймал мой взгляд и ободряюще улыбнулся. Я усмехнулась в ответ. Чтение на греческом было чертовски важным для меня.

–

Ну, это все прекрасно и первоклассно.

Сказал Аполлон, преувеличенно вздыхая.

Я слишком сильно качнула ногой по столу и она подпрыгнула.

Айден скользнул по мне взглядом.

–

Что мы здесь делаем? Очевидно, Боги ждут от нас каких-то действий?

–

Боги ожидают действий от нее.

Он указал подбородком на меня.

–

Как она может сражаться с ним не прикасаясь к нему?

Айден оттолкнулся от стены и вышел в центр комнаты.

–

Боги должны понять это.

–

Они поймут.

Аполлон прищурился, глядя на меня.

–

Но я надеялся у нее в мозгах что-нибудь щелкнуло, что помогло бы найти ответ на эту маленькую проблему. Но

–

Аполлон положил руку мне на ногу.

–

Тебе нужно постоянно двигать какими-то частями твоего тела?

Я посмотрела на него, когда не очень вежливо скинула его руку. Прикосновение его плоти ко мне вызвало отклик меток Аполлиона, как ничто не вызывало. И я знала, что он увидел их, его глаза остановились на моем лице.

–

Они не навредят тебе, - сказала я.

–

Это раздражает.

–

Ты раздражаешь, - огрызнулась я.

Слева от нас, Айден закатил глаза.

–

Все в порядке, детки, давайте вернемся к важным делам.

–

Подумай, Алекс, должно быть что-то, что поможет нам - возможно, Солярис.

Он наклонился, положив руки с обеих сторон от моих ног. Через его плечо я увидела, что Айден двинулся к нам, но Аполлон повернул голову так, что блокировал его.

–

Алекс.

–

Что?

Я ухватилась за край стола.

–

Слушай, это не значит, что я упрямая или глупая. Если я могу вспомнить что-то полезное, я вспомню. Я не останавливаю себя -

Останавливаю себя от того, чтобы увидеть или вспомнить что-то очень важное - вот это я собиралась сказать, но как это было с другими вещами, эта волна близости снова захлестнула меня, поднимая волоски на моей шее.

Когда я была связана с Сетом, было что-то, о чем он не хотел, чтобы я думала, и это было связано с Солярис возможно, просто отвратительный конец двух Аполлионов. Но чем дальше я возвращалась, там было что-то, что я видела, что-то, что Солярис сделала, или...пыталась сделать.

За минуту до соединения с Сетом, я видела как она превратилась в Первого.

–

Александрия?
– сказал Аполлон.

Я подняла руку вверх, подавляя желание заткнуть его.

–

Есть что-то связанное с Солярис, но это странно. Почти как, я не должна знать, но я не могу...

Соскользнув со стола, я прошла мимо Аполлона. Не представляя, что я делала, я двинулась под защиту тела Айдена. Абсолютно непринужденно, он положил руку мне на плечи, выражение его лица не позволило никому сказать ни слова.

Я посмотрела на него с низу вверх, вспоминая как сильно Солярис заботилась о Первом. Любовь, которую я видела в серебряных глазах Айдена, отражала Первого. И я чувствовала - вспоминала чувства - ужасное решение Солярис, которое она приняла, защищая остальных от разрушительной силы Первого. Кусочек за кусочком я складывала вместе.

–

Солярис пыталась остановить Первого, и было что-то, что она сделала...или пыталась сделать. Что-то должнобыло сработать, но Орден Танатоса опередил ее, не дав ей закончить это.

Я разочарованно вздохнула.

–

Она знала, как остановить его - убить его, как-то - но я не знаю, что это было. Как-будто эта информация была защищена или стерта как-то.

Разочарованная, я застонала.

–

Очень плохо, что я не могу поговорить с Солярис.

Лаадан прочистила горло.

–

Но это уже что-то, дорогая. В конце концов, мы знаем, что-то было.

–

Подождите, - сказал Маркус.

–

Солярис должна быть в Подземном мире, верно?