Остин зарычал. Я подмигнула ему, и он ушел. Это уже стало сегодняшней традицией. Остин приходил и уходил.

Я проигнорировала кота, когда он снова вернулся. Остин прыгнул на диван рядом со мной и принялся тереться мордой о мои ноги.

– Нет, – произнесла я, но это его не остановило.

Он положил лапы на экран моей электронной книги, и мне пришлось ее опустить.

– Ты на его стороне, верно? Мужская солидарность или какое-то подобное дерьмо. Вы оба в моем черном списке, – зло проговорила я.

Наконец, я вздохнула и взялась за коробку, привязанную к его ошейнику, попытавшись раскрыть ее. В итоге, бесцеремонно разорвав, я заметила на дне записку.

«Очки для твоих прекрасных глаз... теперь ты сможешь лучше меня видеть».

Я усмехнулась.

– Гребаный высокомерный ублюдок! Кто сказал, что я хочу тебя видеть? – закричала я, а Остин спрыгнул с дивана, покинув мою комнату сразу после моего срыва.

Отлично.

Через несколько минут снова появился Остин. Я обернулась, чтобы посмотреть на него. Он шел ко мне как-то нерешительно. Остин что, боялся меня?

– Иди сюда, – рассмеялась я. – Я злюсь не на тебя, а на другого твоя хозяина – плохого.

Словно поняв мои слова, он стал идти быстрее. Кошки действительно такие умные?

Остин тяжело дышал. Маленькая коробка, которую он нес, должно быть, несколько тяжеловата. Присев рядом с ним, я забрала коробку. Внутри оказался снежный шар. Я встряхнула его, и снег полетел на пару, целующуюся в середине. Под ним, как обычно, находилась записка.

«Снежный шар для моей Снежинки».

Мне всегда нравились снежные шары, но упоминание моего платья с бала меня рассердило, напомнив, что Хендрикс знал, кто я такая. Впрочем, знал ли он тогда?

– Я не ТВОЯ Снежинка! – прорычала я и поставила шар на стол прежде, чем вновь забралась на диван к моей книжке. Остин смотрел на меня выжидающим взглядом, а я смотрела на него.

– Уходи! – отрезала я. Он посмотрел на меня расширившимися глазами и ушел из квартиры.

«Когда он вернется, я извинюсь», – мысленно решила я и постаралась занять себя книгой. Старалась читать, но не была достаточно сосредоточена.

Я закатила глаза, когда Остин снова вернулся. На этот раз он тащил нечто действительно крупное.

Я опустилась на колени и отвязала ленту на ошейнике, подняв коробку на бедра.

«Я – Хендрикс. Я – твой сосед. Я – незнакомец, занявшийся с тобой сексом на балконе. И все они сражены тобой. Если назовусь...»

Я нахмурилась и открыла коробку. Там была зеленая, сексуальная маленькая игрушка. «Если назовусь плохишом из Слизерин, позволишь слизать с тебя»: было написано на ней спереди. Змея Слизерина огибала подол шелковой ночной сорочки медведя.

Я улыбнулась и покачала головой.

– Нет, – ответила я самой себе и отставила коробку.

Я могла поклясться, что Остин фыркнул.

– Его подарки могут быть отличными, но я все еще зла на него, – объяснила я Остину, а он, казалось, словно взвешивал мои слова. Конечно, этого быть не могло, но было очень похоже.

– Ничего не могу с собой поделать, чувствую себя так, словно он играл со мной. Он знал, черт побери! – продолжила я говорить с котом.

– Нет, парень. Я не позволю тебе ничего слизать! – прокричала я на закрытые жалюзи, из-за чего Остин поспешно покинул мою квартиру.

Я вышагивал по своей квартире, ожидая, когда вернется Бо.

Офелия проигнорировала мой последний подарок – сексуального медвежонка – но в моем рукаве было еще кое-что. Небольшое со сложным плетением ожерелье с подвеской в виде снежинки. Крошечные бриллианты покрывали каждый ее луч, а по центру находился один более крупный и сердцевидной формы.

«Забудь о холоде. Поговори со мной», – было в моей записке.

Я подошел к окну, чтобы попробовать разглядеть ее квартиру, но жалюзи были закрыты весь день. Вздохнув, я отошел от окна и продолжил ходить из угла в угол, пока не услышал легкие шаги Бо по деревянному полу коридора. Я подошел к двери и распахнул ее. Кот вошел, а затем сел у моих ног, облизывая переднюю лапу. Если бы я не знал, что это невозможно, поклялся бы, что он выглядел довольным собой.

Мое сердце бешено заколотилось от волнения, когда я заметил маленькую розовую записку, приколотую к ошейнику. Офелия написала мне! Я знал, что ожерелье поможет. Нагнувшись, я открепил записку. На моем лице расплылась широкая улыбка. До того, как я прочел записку. После улыбка сменилась невероятно хмурым взглядом.