– Что значит перенесли? Так тебе дали отпуск или нет? Нам до конца контракта без отпуска сидеть?!

Завелась. Как я и предполагал.

– Рин, послушай. Никому не дают. Вообще. Я выпрашивал, ссорился с отделом кадров, а они только руками разводят. Мол, командир дал команду. Что я могу сделать?

– Вот именно. Ты ничего не можешь.

Бросила трубку. Вот, собственно, и все. Первую волну я отбил. При благополучном раскладе и правильных действиях с моей стороны, их останется только две. Все уже проверено.

Пока я возвращался на цикл, то никак не мог выбросить из головы одну мысль: правильно ли я поступаю, относясь ко всему почти с безразличным спокойствием? Смирение это или же трусливая покорность? Жена на моем месте вырвала бы усы начальнику и наверняка заставила бы съесть ту часть закона Украины, где говорится о предоставлении отпуска военнообязанным. Я бы на это посмотрел… Но смог бы повторить ее подвиг? Вряд ли. Весы – не козерог. Я спокойный, как плод любви удава и ленивца. Жена – гепард, ягуар и пума. Убойное сочетание.

А может до задницы гороскопы и стоит наконец-то признаться, что я очередная безвольная жертва системы.

– Домс!

Я еще не развернулся, но уже почувствовал, что говорит как минимум заместитель командира. Голос грубый, немного свистящий и тяжелый. Как кувалда.

Почти угадал. Замкомандира. Правая рука. Или левая – зависит от предпочтения высшего начальства.

– Здравия желаю, товарищ… полковник.

Если ты не военный и тебя угораздило попасть в их болото, первое знакомство всегда начинается с заминки, так как разглядеть звание на тусклых погонах редко когда удается сразу.

Это был статный мужчина, вытесанный из камня без лишних штрихов, грубо, на скорую руку. Он тоже был усатый, но усы ему шли. Глаза усталые, кожа на лице шарпейная, с легкими красными прожилками на щеках. "Они все такие" – подумал я. "Начиная с двухзвездочных". Наверное, он был единственным, на ком форма сидела как литая, будто полковник родился не в рубашке, а в кителе, и как минимум старшиной. И в берете.

– Вы… сегодня должны… на читке наказов… представиться, – сказал он. Дышал полковник грузно и тяжко, как далекий родственник Дарта Вейдера. Неужто бежал за мной всю дорогу?

– Готовы?

Помедлив немного, я кивнул. Уже на пятый день ношения пограничной шкуры я понял, что здесь любят, когда все исполнено, даже если ничего не начато и не будет начато вообще. Офицеры как женщины: больше любят ушами.

– Хорошо. Свободны.

Полковник похлопал меня по плечу – рука у него была крепкой как девяностошестипроцентный спирт – поправил зеленый пельмень и вальяжно направился к штабу, где его встретила молоденькая дежурная. Он улыбнулся ей зубами цвета сигаретных последствий. Она в ответ приложила правую ладонь к виску. Полковник дыхнул отстроченной смертью и поднялся на второй этаж в кабинет. Ступеньки под ним явно прогибались, хоть были каменные.

– Дойду я до цикла без приключений или нет? – пробурчал я.

Повезло. Добрался-таки.

Данила Иванович про мою задачу благополучно забыл. Правда, я подозревал, что он забил на нее, как и на меня. В цикле меня считали забавной зверушкой, над которой можно время от времени потешиться, и у которой, со слов моего начальника, не хватало военной изюминки. В принципе, он был прав: мой мозг был явно больше.

До обеда никто меня не потревожил и я наконец-то в третий раз смог узнать, что Сириус Блэк – крестный отец Гарри Поттера. Дальше будет интересней.

Глава 5. Барашек Шон

Сразу после обеда весь цикл загнали на второй этаж в большой класс с проектором и пятью кожаными креслами, стоявшими за длинным прямоугольным столом в конце. Нет, кресла не стояли спинкой к людям и не разворачивались на понравившийся голос из зала. В нем не сидели члены жури развлекательного шоу, по крайней мере не жури. Одно кресло – центральное – для папки-командира, остальные – для его апостолов. Эдакая "тайная читка", если бы Микеланджело в наше время топтал берцами плац .

Возле стола – тумба для выступлений. Там, как на утреннике, взрослые читали с листочка кто должен заступать в наряды на выходные и что хорошего и плохого случалось за неделю. В основном случалось плохое.

– Садись, скоро начнется. – Бевз похлопал по сиденью, сам же уселся в пятом ряду у стены. Я еще с университета запомнил, что если долго просидеть прислонившись к стенке, можно стать незаметным для преподавателей.

– На что похожа читка? – спросил я, кладя пельмень на парту.

– На шоу умственно-отсталых. Не хватает только двух ведущих карликов. – Бевз был серьезен, как кресло командира. Взглянув на мой берет, он нахмурился.