– А что мне еще остается? Справлюсь.

– Ну смотри… – с ухмылкой протянул он, прикуривая сигару.

Не знаю, как доработал этот день – настроение было на нуле. Жадность шефа поражала. Как можно быть таким мерзким человеком?

На следующий день мне позвонил Михаил Григорьевич и пригласил с ним пообедать. Я тут же согласился – не люблю есть один, могу весь день просидеть с документами и без обеда, если нет компании.

– Здравствуйте, Михаил Григорьевич!

– Привет, Сережа! Ты что Павлу Сергеевичу рассказал?

– Да ничего серьезного, а что?

– Он вчера меня к себе вызывал, расспрашивал про Тарнаева и Афонина – что они для тебя делают по выборам и сколько ты им заплатил.

– И что в итоге?

– Говорит, ты его помощник, значит, он должен быть в доле.

– Мерзость какая! И сколько запросил?

– Скажу, что немало. За это будет лоббировать твои интересы. Вот, говорит, к Зюганову уже ходил разговаривать о тебе.

– Бред все это! Никуда он не ходил. Знаете, что он сказал мне вчера? Он хочет, чтобы я отказался от Тулы и пошел в Крым – так ему проще будет, у него там больше возможностей.

– Не вздумай отказываться! Тут уже все решено, а там кто знает, что будет.

– Он настаивает, иначе грозится пойти к Зюганову и все испортить. Что мне делать, Михаил Григорьевич?

– Вот подлец! Чего ему только не хватает? Не знаю, что и посоветовать… По Туле все договорено, Тарнаев подтверждает, а там – не знаю. Ты ж его помощник! Должен сам помогать, а он нет – денег захотел.

– Я с вами полностью согласен: Александр Петрович – человек слова. Дорохину же я совсем не верю. Но он не даст мне идти по Туле – я это чувствую. Говорит, что с Афониным у него плохие отношения.

– Вот сволочь! А с кем у него хорошие-то?

– Не знаю.

– Значит, ничего не поделаешь. Но нужно так сделать, чтобы он сам за тебя просил и помогал.

– Вот и поговорите с ним, Михаил Григорьевич! Я могу сорваться.

– Хорошо.

Думаю, уже этого достаточно, чтобы представить, как в наше время проходит этап предварительных договоренностей. Мало того, что сама предвыборная кампания сложна и непредсказуема (ведь честных выборов в России при нынешней власти нет и не будет!), так и еще до предвыборной гонки с тебя пытаются урвать побольше все кому не лень. Мой безнравственный шеф – тому доказательство. Я пахал на него три года, выполнял большую часть его работы, но вместо благодарности он хочет на мне заработать. Ему есть с кого брать пример, ведь его более опытные коллеги по Госдуме занимаются этим делом от выборов к выборам. К большому сожалению, фракция КПРФ – не исключение, она так же коррумпирована, как и действующая российская власть. По статистике, депутаты фракции КПРФ через полгода после получения мандата или перебираются в «Единую Россию», или вообще перестают работать с фракцией. Подумайте сами: заплатив за место немалые деньги, будут они работать на эту фракцию? Нет! Они считают, что все уже оплатили. И спроса с них никакого!

Плохо обстоят дела с КПРФ и в регионах – там тоже все покупается. Настоящих, идейных коммунистов, прошедших во власть не за деньги, – единицы (ведь партии все же надо как-то показать, что она – «народная»). Основная масса депутатов-коммунистов работать не хочет – простым людям от них нет никакой реальной помощи, только пустая болтовня, а малочисленные патриоты работать хотят, но не могут – им просто не дают такой возможности.

Я мечтаю стать настоящим депутатом, чтобы реально помогать людям, и не тогда, когда у моего начальника есть желание и он позволяет мне это сделать, а всегда, если в моей помощи есть нужда. Это мое искреннее желание. Я знаю, как это надо делать, куда обращаться и какие механизмы для этого использовать. Надеюсь, что став депутатом, смогу преодолеть и косность фракции, но для этого, конечно, сначала нужно победить на выборах.

Иногда мне кажется, что я родился не в то время. Сейчас слова «я буду работать не ради денег, а для людей, из любви к Родине» большинством наверняка воспринимаются в лучшем случае как строчки из сочинения советского школьника, в худшем – как бред. Кто-то, видимо, думает, что я лгу всем и самому себе, или просто недалекий человек. А все гораздо проще. Жизнь так сложилась, что я стал патологическим гуманистом. Я могу кому-то нравиться или не нравиться, но я такой и не могу иначе.

Меня до глубины души бесит нынешняя коррумпированная власть. Когда я пытаюсь хоть что-то сделать для обычных граждан – постоянно сталкиваюсь с противодействием чиновничества на всех уровнях. К тому же у моего шефа не по дням, а по часам растет осознание собственной важности. Все чаще и чаще я слышу от него, что поступившие обращения – «не его уровня». Например: «Да ты что, какая Генеральная прокуратура? Пусть сначала обращаются у себя на местах и только потом пишут мне», – после этих слов очередное обращение отправляется в мусорное ведро. И его, конечно, совсем не волнует, что он нарушает закон, поскольку есть установленные сроки на дачу ответа. Какие там сроки – люди вообще ответа не получат! Самоощущение важности настолько велико, что даже письма с резолюцией Зюганова «Дорохину в работу» постигает та же участь. Иногда мои доводы спасают обращения, но делать это становится все сложнее и сложнее. Приходится льстить, говоря, что он – последняя надежда обратившегося. Когда это не помогает, прибегаю к хитрости: «В конце года, Павел Сергеевич, надо представлять отчет о вашей работе. Если мы не будем отвечать на запросы граждан, нам не о чем будет писать отчет». Если мой депутат так относится к своей работе, то как обстоят дела у других? Далеко не все помощники будут так уговаривать своего босса и вешать на себя дополнительную работу. А многим просто до этого нет дела. Представляю общую картину!

Я не хочу принимать подобную действительность и сидеть сложа руки. Пока что я спрячу свою гордость и буду выполнять все условия, чтобы достичь поставленной цели.

Спустя неделю после разговора с Дорохиным по поводу моего участия в выборах в Крыму к нему в кабинет пришел учредитель одного из крымских промышленных предприятий. Над предприятием нависла угроза рейдерского захвата, и учредители решили искать помощи у депутата-коммуниста – заместителя председателя Комитета Госдумы по промышленности.

После этой встречи Дорохин передал мне документы для изучения ситуации. Ознакомившись с ними, я рассказал Павлу Сергеевичу о том, какие шаги надо предпринять, чтобы предприятие избежало рейдерского захвата. Павел Сергеевич внимательно выслушал мои предложения и произнес:

– Хорошо, но тебе надо объяснить ему условие моей работы с ним.

– Какое условие, Павел Сергеевич?

– Ты же хочешь принять участие в выборах в Крыму?

– Что значит «хочу»? Вы сами на этом настояли.