Подойдя к кабинету, я присел в кресло напротив и стал ждать, когда Игорь договорится и меня пригласят. Прошло минут десять, а звонка так и не было. Вдруг они вышли вместе, но по глазам Игоря я заметил, что не ко мне. Коломейцев приметил меня: «Вы меня ждете?» Сориентировавшись, я ответил, что нет. В итоге они пошли по своим делам. Чтобы прояснить ситуацию, я перезвонил Игорю и спросил, что мне делать: ждать у кабинета или погулять. «Погуляй, – сказал он. – Я тебя наберу». На девятом этаже, где я находился, располагается приемная Г. А. Зюганова, а у меня хорошие отношения с его секретарями, и я пошел в гости к Людмиле (Людмила коллега по работе в Государственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации). Замечательная женщина, с которой приятно не только общаться по работе, но и говорить на любые темы. Прошло какое-то время, Игорь перезвонил и сказал, чтобы я летел к приемной. Он ждал меня у кабинета Коломейцева и пригласил войти.

Николай Васильевич вспомнил, что мы уже встречались.

– Верно, – ответил я, подумав, что ту встречу на пленуме и встречей-то нельзя назвать.

Пригласил сесть за стол. Я тут же предложил обсудить цель моего визита.

– Я просил его отправить мне ознакомительную информацию, – сказал Николай Васильевич Игорю, имея в виду меня, – но он мне так ее и не отправил.

– Отправил, и не один раз, – тут же парировал я, а также напомнил о нашем с ним разговоре перед его вылетом в Крым.

Игорь тоже напомнил, что передавал ему от меня отчеты.

– Так это были твои отчеты! А я думал – от другого человека… – ответил Коломейцев.

После этого я стал рассказывать, что я делаю, как и где. Меня удивило, что на этот раз Николай Васильевич был намного положительнее настроен по отношению ко мне, чем в первый раз в присутствии Афонина. Он не только слушал, но и периодически задавал вопросы, что-то комментировал, давал советы. У меня сложилось впечатление, что Афонин обо мне с ним совершенно не говорил или только в общих фразах, которым Коломейцев не придал значения, поскольку в конце разговора он меня спросил:

– А что, ты хочешь попасть в горсовет Феодосии?

– Нет, в Госсовет Крыма.

– А ты потянешь? Это ведь трудно, а также затратно.

Я сказал, что готов к трудностям и смогу это осилить. На что он ответил, что места уже все заняты, список согласован и он может только рекомендовать участвовать в выборах в качестве одномандатника. Выхода не было – я кивнул, а сам страшно разозлился на своих «покровителей», которые должны были «выносить мозги» за меня Коломейцеву, но, по-видимому, ничего не делали.

Прощаясь со мной, Николай Васильевич попросил, чтобы я написал отчет о проделанной дополнительной работе, о рейдерстве и передал ему в понедельник. Я ушел к себе в кабинет.

Во время беседы меня удивило следующее: я понял, что Коломейцев действительно что-то понимает в промышленности и имеет представление о происходящих сейчас событиях в промышленном комплексе России, он многих знает, что немаловажно в нашей работе. И я пожалел, что не сразу на него вышел. Но ничего не поделаешь…

Созвонившись с Николаем Сергеевичем (Николай Сергеевич – коллега по работе в Государственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации), помощником депутата Госдумы Александра Петровича Тарнаева, я рассказал о состоявшейся встрече и в ответ услышал, что он обязательно попросит Тарнаева поговорить с Коломейцевым в понедельник и решить раз и навсегда вопрос по спискам.

После этого я снова приступил к работе – стал выяснять, когда работники предприятий Крыма получат свою зарплату. В течение трех часов я «играл в футбол» по телефону: звонил разным чиновникам в министерства, а они меня отфутболивали, но к концу рабочего дня выяснил, как мне показалось, кто может предоставить мне ответ на этот вопрос в Министерстве финансов РФ. Но там уже не снимали трубку. Я доделал запросы, отсканировал их и отправил своему помощнику и коллеге в Крыму – Степану Степановичу, чтобы он ознакомил с ними авторов запросов. Люди должны знать, что работа идет, а не стоит на месте. Большое спасибо Степану Степановичу, что он мне помогает!

21:30. Рабочий день подошел к концу. Я собрался и поехал домой. Надеюсь, в понедельник уже буду знать ответы не только на обращения, но и на свой личный вопрос.

29 июня

Воскресенье. Тяжелые выходные. Я переживаю, меня обуревают сложные, часто противоположные чувства. С одной стороны, я хочу работать для простых людей, сделать их жизнь хотя бы немного лучше. С другой – понимаю, как безнадежно прогнило наше государство и как тяжело что-то предпринимать в таких условиях. Только что власть имущие – представители Совета Федерации, правительства, Государственной Думы – кричали и били себя в грудь: мы – патриоты, мы за Крым в составе России! А по факту присоединение полуострова – это чистой воды рейдерство. В умах этих людей только одно: мы хотим еще большей власти. Разве кого-то из них волнует, что будет с народом? Никого! Если их не волнует то, что происходит с россиянами, то почему будет волновать то, что происходит с крымчанами?

Иногда я жалею, что познал мир политиков и чиновников, темную сторону правящей верхушки нашего общества. Я был свидетелем того, что при желании можно помочь не только одному человеку, но и селу, поселку, городу. Но делают это единицы… Откуда возьмется желание кому-то помогать у алчных до власти людей? Ведь они в поте лица зарабатывают на очередные хоромы, крутой автомобиль, яхту или просто шикарный отдых. Наша власть так далека от народа, как звезды от Земли, как Солнце от Луны, как белое от черного. Все это я увидел своими глазами.