– Не знаю как там у кого, но у меня действительно плохо с пониманием, - сказал Марк, - я ничего не понимаю.

– А я хорошо понимаю вас, Марк. Ведь я такой же в своем роде "опер" как и вы и, так же как и вы, просто делаю свою работу - собираю оперативную информацию. И на Земле я не один. Мы - всего лишь рядовые сборщики информации, по-вашему, шпионы. Нас интересует все, что касается отдельных патологических групп, как можно дальше рассеянных по периферии от выбранной константы. Затем эта информация анализируется на потенциальную готовность, или же не готовность этих групп к будущему контакту и определяется, как такой контакт повлияет на их жизнь и с какими последствиями. Таких разведчиков как я, поверьте, хватает во всех слоях вашего общества.

В мою сферу входят представители самых низших социальных слоев, так сказать, асоциальные личности. Но я не ограничиваюсь лишь "шмайсерами". Речь в целом идет о людях невежественных, морально опустившихся и возможно пока не готовых для встречи с нами. Хотя и среди таких встречаются уникальные, довольно интересные и вполне подготовленные для контакта экземпляры. Другие же мои коллеги изучают тех, которые находятся на высших ступенях вашей статусной иерархической лестницы, хотя так же, как и мои подопечные, далеки от выбранного нами эталона контактера.

Нам важен контакт со всеми слоями вашей цивилизации без исключения. Не только с эталонными группами. И если за эталон принять лучших представителей человечества, способных осознать всю важность контакта и уже готовых к нему, то нам крайне важно понять, примут ли нас те другие, периферийные слои. А их, по нашим последним данным на планете значительное большинство. Поэтому вопрос, как вступить в контакт с обществом с таким колоссальным внутренним цивилизационным разрывом как у вашего, пока остается открытым. Человечеству такой метод не свойственен. Человек всегда шел напролом, что в очередной раз доказывает его незрелость и примитивизм. Порой вы сами с собой не в состоянии найти контакт. Ваша прошедшая война всех со всеми - лучшее тому подтверждение, что уж говорить о контакте с пришельцами. Именно это и отодвигает в необозримо далекое будущее наше с вами "официальное знакомство".

Губер встал и подошел к окну.

– Знаю, вы не удивлены услышанным, - бесстрастно бросил он через плечо.
– Не удивлены, потому что не верите мне. Но убеждать вас в чем-либо я не буду. Как вы только что сказали: "Какой бы ни был человек, но каждый его поступок мотивирован". Хотите узнать какова мотивация моей откровенности? Все просто. Официального контакта в ближайшее время не будет - это наше окончательное решение. И именно по той причине, о которой я сказал выше. Да, не будет, о чем я искренне сожалею. Мне поручено возвращаться, ведь я, как и вы, обычный "опер" и не мне решать. Но была бы моя воля... эх. Лично я очень надеялся на то, что контакт все же состоится.

Он повернулся к Марку, в упор посмотрел на него твердым взглядом и сказал четко и решительно.

– И вот сейчас он состоялся. Хотя я не уполномочен и нарушаю все инструкции. Но... именно сейчас у нас с вами, Марк, происходит несанкционированный, незапланированный, преждевременный контакт. Так сказать неофициальное знакомство "без галстуков". Что вы об этом думаете?

– Думаю, что такого изворотливого задержанного я еще не встречал.

Губер улыбнулся. Он отошел от окна и принялся размеренно ходить по кабинету, вскользь прикасаясь пальцами к предметам на пути - к столешнице, к спинке стула, к настольной лампе с газетой вместо абажура.

– Вы - типичный представитель вашего, так называемого прогрессивного человечества. У вас, у людей, есть очень мощное понятие - факты. Еще и ваша профессия обязывает верить только фактам. Подавай вам факты и все тут. Если же нет фактов, подавай вам веру. Незыблемую многовековую веру. Это давно поняли ваши хозяева наверху. Могу представить, что стало бы с их верой, если бы контакт действительно состоялся. А мы с вами сейчас как раз и создаем математическую модель этого контакта. Как вы его воспринимаете, Марк? Что чувствуете?

Губер остановился и пытливо заглянул Марку в глаза. В них не было ничего кроме замешательства. Губер коротко вздохнул:

– Представьте на секунду, что я говорю правду.

– На секунду?

– Да. Загляните в себя. Какие ощущения?

Марк не ответил. Он вдруг поймал себя на мысли, что не заметил, как они поменялись местами, и вот уже задержанный задает вопросы ему, инспектору полиции. И вопросы какие-то... про ощущения. Все это было похоже на сюрреалистический сон.

– Удивительно...
– не дождавшись ответа, продолжал Губер, - вы даже на секунду не можете позволить себе войти в Контакт, стать частью чего-то нового.

В его голосе чувствовалось разочарование.

– Вы боитесь, что если все, что я сказал, окажется правдой - обрушится весь ваш понятный и удобный мир. А вы окажетесь не готовы к этому.

Губер нервно зашагал по кабинету. Грохот его мощных широких шагов как набат эхом отражался от голых беленых стен. Казалось, что Марка нет в комнате, а громко и нервозно шагающий человек в тельняшке разговаривает сам с собой:

– Они правы. Вы не готовы к Контакту. Совсем не готовы. Но ведь Контакт нужен. Чрезвычайно нужен!