– А что скажет Люсиль?

– Вот тут-то и заключается вся проблема, – сказал Мейсон. – Она будет вынуждена настаивать на том, что мы не нашли никакого тела, и что я делаю из нее козла отпущения, пытаясь защитить какого-нибудь своего клиента.

– А полиция поверит ей?

– Если поверит, то дело плохо. Если же не поверит, то поднимут крик о том, что я не досмотрел, что должен был сам сообщить в полицию и что сам не заявил после того, как они со мной не связались.

– Почему ты этого не сделал?

– Потому, что был занят страховкой Финчли. Я так обрадовался тем, что Арджил влип, что не обратил внимания на молчание полиции. Черт возьми, Делла. Если бы я над этим задумался, то догадался бы, что произошло. Размышляя логично, каждый порядочный гражданин и работник суда имеет из такого положения только один выход: сообщить обо всем в полицию.

– Ну, тогда почему ты этого не делаешь?

– Потому что полиция только и ждет, чтобы я споткнулся. Ничто их так не обрадует, как возможность подставить мне ножку.

– Мне начинает не хватать вопросов, шеф, – сказала Делла Стрит.

– А мне ответов.

Они сидели молча, потом Мейсон завел двигатель.

– Ну и что? – спросила Делла.

– Я попал в ловушку, – сказал Мейсон. – Это наверное подходящий ответ.

– Да?

– Тот, кто всем этим руководит, очень хитер. Только одно может меня спасти.

– А именно?

– У меня есть клиент.

– Кто это?

– Люсиль Бартон.

– Не понимаю.

– Как ее адвокат, я не обязан ничего говорить полиции. Они не имеют права спрашивать ни ее, ни меня, – объяснил Мейсон.

– А тело, которое ты видел?

– Если она скажет об этом полиции, то по моему совету. Если не скажет, то они не могут доказать, что я там был.

– Не нравится мне это, – сказала Делла.

– Можно подумать, что мне нравится! – воскликнул Мейсон. – Это отвратительно, но я проглотил крючок, теперь у меня есть клиент. Впиши в книгу, что я выступаю по делу алиментов от ее мужа, некоего Вильяма Бартона... Так. А теперь я отвезу тебя домой.

Когда Мейсон пришел в офис на следующий день, Пол Дрейк уже ждал его.

Делла Стрит взяла у адвоката плащ и шляпу, бросив ему при этом предупреждающий взгляд. Пол Дрейк старался не смотреть в глаза Мейсону.

– Я пытался дозвониться до тебя, Перри, но Делла говорила, что ты приедешь рано утром, поэтому я решил подождать, – сказал Дрейк. – У меня есть кое-что о Хартвелле Л.Питкине.

– Хм, – ответил Мейсон. – Я видел сегодняшние газеты. Похоже на то, что он совершил самоубийство в гараже Люсиль Бартон.

– Так пишут в газетах, Перри.

– Странное стечение обстоятельств, правда, Пол?

– Наверное. Она была когда-то его женой.

– Женой шофера Арджила, Пол? Боже мой, ты думаешь, что...

– Именно, – перебил Дрейк, продолжая избегать взгляда Мейсона.

– Ты знаешь какие-нибудь подробности, Пол?

– Иногда ты такой дьявольски хитрый, Перри, что приказываешь нам гоняться по кругу, пока мы не вернемся к исходной точке.

– Не понимаю, – сказал Мейсон.

– Это глупое дело. Люсиль Бартон сообщила в полицию. С ней была истерика. Она открыла гараж, чтобы поставить туда машину, и нашла тело. С ней была подруга, которая собиралась остаться у нее на ночь. Они ничего не трогали, только оставили машину с работающим двигателем и побежали домой, позвонить в полицию.

– Понимаю, – сказал Мейсон.

– Хартвелл Л.Питкин был застрелен из револьвера Смит и Вессон тридцать восьмого калибра, – Дрейк выговаривал слова с излишней четкостью. – Револьвер нашли рядом с ним. Как раз возле правой руки.

– Я читал об этом в газетах, Пол. Это несомненно самоубийство, правда?

– Полиция ведет следствие.

– Что они об этом думают?

– Они не сообщают мне о своих мыслях.

– Жаль, что не сообщают.

– У меня, – продолжал Дрейк, – есть еще сведения для тебя.

– Какие?

– О том оружии, о котором ты хотел что-нибудь узнать. Смит и Вессон тридцать восьмого калибра номер «С шестьсот пятьдесят восемьдесят восемь».

– Ах, так. Что ты узнал, Пол?