– Вам найдется, что сообщить, саин Поллак?
– после многозначительных переглядок с членами совета спросил Гаус.

– Единственно возможное. Справедливость должна восторжествовать, - выдал унгриец.

Получилось совсем в духе камер-юнгфер. По отношению к кому? Покойному Гараю. Или прежде всего по отношению к нему.

Понимающая улыбка Лисэль.

Далеко пойдешь!

Пойдет.... В качестве трофейной шкуры на пол в спальню, греть босые ножки? У свояченицы короля тому нет возражений.

– И для этого прирезали семерых?
– строга Сатеник. Строга и не более. Строга потому что этого требовали обстоятельства. Строгость самое обыденное из арсенала коронных владетелей.

Даже здесь её не хватило, - не очень расстроился унгриец. Именно сейчас скандал ему - ну не как!

– Девятерых, - поправил Колин с самым смиренным видом.

В ответ гранда проявила признаки неминуемой немилости. Потяжелел взгляд. Дыхание стало глубже. Но признаки не сама немилость. Легкий флер куцых помыслов и придушенных желаний. Когда хочется и холодного и горячего, и сладкого и горького одновременно. Но удовлетворишься пресным и тепленьким.

Когда еще дозреет, - отметил Колин недостаточность волевых качеств у хозяйки Серебряного Двора.

– Любопытно посмотреть. Как тебе удалось?
– ожил скучавший до зевоты альбинос.

Не обманывает. Любопытно. Легендарный ,,удар мастера мерещится адептам клинка всюду.

Гаус нахмурил брови, но оставил недовольство при себе. Не его черед говорить.

– Чем же вы руководствуетесь в своих поисках?
– не позволила Сатеник отвечать Колину на вопрос со стороны. Здесь её главенство. Её! И распространяется на всех и все. В том числе на право спрашивать и получать исчерпывающие ответы.

– Методом исключения, - подал реплику Латгард вмешаться. Опалы он не страшился. Само его нахождение при Серебряном Дворе в некотором роде опала. Старый Лис всем своим видом, показал ученице, что не одобряет ни её шатания в отношениях с Поллаком, ни устоявшуюся неприязнь к Гусмару. Унгриец ему нужен. Среди подрастающего поколения слишком много сорной травы. А новик, тот еще репей! А со вторым дешевле не связываться. За ним не фамилия, Крак!

– Настроены прирезать всех столичных баротеро?
– вылезает наружу прежде не замеченные за камер-медхин сардонические наклонности.

– Баротеро одиночки. Над Гараем потрудилась шайка, - поправил Колина.
– Их и разыскиваю.

– Если память мне не изменяет, вы так же ищите воровку, пользующуюся нероли.

– И её тоже.

Главное, что хотеть сказать. А потом уж как. Паузы, долготы, ударения, акценты, не забыты жесты и поворот головы кому предназначен ответ. И это не обязательно спрашивающий.

Ты её отыскал?
– первой отреагировала камер-юнгфер. Удивилась. Неужто нашел?

А вы сомневались?
– прочитала Лисэль спокойствие унгрийца и отстала. На время.

– Я думаю, саин Поллак пользуется своей безнаказанностью, - обвинила Арлем. Не обошлась и без нравоучений.
– Воздастся нам по делам нашим...

Лучше молчи!
– призвала Лисэль, но куда там!

– Вы о канальщиках или псарях?
– готов Колин к придиркам проснувшейся фрей.

– О вас. Как не покажется странным, лично о вас.

– Мне начинать тревожиться?

– Запоздалое прозрение, не находите?
– переполнена сочувствием Арлем. Сестра милосердия из нее не лучше, чем воинствующая проповедница.

– Тогда помолитесь, чтобы виновный раскаялся по доброй воле, - выказал Колин показное смирение.

Его слова истолковали в нужном ключе. Убийц Гарая он искать продолжит, не оглядываясь на закон и чинимые препоны. Задавшись целью, не отступит. Чем не рекомендация? Тем, кто понимает в подобных рекомендациях. А таковые на Совете почти все.

– И для этого вы шатаетесь по злачным местам столицы?
– оставляет Гё за собой право сомневаться в подлинности мотивации унгрийца. У нее полное и безоговорочное отсутствие какого-либо доверия к нему. Ну, не верит и все! Хоть лоб расшиби, хоть троеперстие накладывай перед иконами, призывая святых на помощь. Не верит!

– А разве их выследишь, находясь под крышей дворца?

– Вы хотите что-то сказать, эсм Аранко?
– обратился Гаус к ерзающей баронессе.

Янамари честно попыталась справиться с треволнениями.

– Он.... Он хороший. Вот, - дребезжащим колокольчиком прозвучал голосок девочки.

– Браво, детка. Браво!
– поддержала Лисэль заступницу. Камер-юнгфер не определилась, но этого недолго ждать, соперница ей баронесса или возможность продавить свои интересы. И не только по отношению к унгрийцу.