И деньги, - подсказал Латгард основу основ.

– ....и деньги. А он? Вы сами сказали, рана получена в бою! Отец просто скрыл бандита от тамошнего правосудия. Не вы ли требовали от меня чтить закон? Закон - и право и обязанность? Так вот, я исполню и то и другое.

– Предположу, старший Поллак каким-то образом насолил королю, - пустился в объяснения Латгард, хотя на них совсем не оставалось времени.
– Отказ отослать наследника в Карлайр, чем не причина новой или продолжение старой конфронтации.

– Насолил отцу?
– задохнулась Сатеник.

– Пфальцу. Пфальц в Унгрии сохранил королевские регалии. Маленькая привилегия полной дыре. Еще худшей, чем Ош.

– Вы утверждали, хуже Оша места не существует.

– Есть провинция, есть захолустье, есть Ош и есть Унгрия. Но их воины доблестны и не помешают в любом войске. Особенно конные лучники.

– И от переизбытка отчаянных головорезов в вашей Унгрии, одного из них я должна покрывать и принимать у себя?

Эдак её заело. Чего же малыш Габор натворил? Послал букет белых роз, которых она не выносит? Вырядился, по обыкновению, в цвета инфанта? Не под подол же он ей полез?
– перебирал Латгард. Проделки Гусмара отдельная головная боль, а вот унгрийцу посвящено едва ли не большая часть беседы, чем остальным.

– Покрывать? Его ни в чем не обвиняют. Он не изгнанник. На него нет запроса властей или родственников на выдачу, или преследования по закону. Но он явно тот объект, на котором вам стоит опробовать налаживание отношений с неприятными вам людьми. Ладит же ваш батюшка с горцами Нидвальда.

– Пф... мужики в юбках.

– Как говорит наш король, пусть воюют хоть с голым задом, лишь бы держали строй и не опаздывали в атаках.

По утверждению людей близких к трону, а Латгард сам слышал, говорил король по-другому. Грубей. Сатеник уничижительно глянула на канцлера. Я что? Росла в монастыре?

Венценосец на одеяние горцев выразился так.

– Хоть ссат сидя, лишь бы не боялись хорошей драки.

Сами горцы шутили.

– Хер наружу - лишнее копье.

Латгарду довелось видеть в деле, введенных в боевой транс людей. Обожравшиеся галлюциногенных грибов, обнаженные, измазанные кровью и пометом жертвенного животного, извозюканные в глине, вооруженные мечами, они орали и визжали, атакуя врага под градом стрел. Не отыщется силы остановить или повернуть их вспять. Только истребить. Поголовно.

– Я готова принять всех, если меня избавят от присутствия унгрийца, - выдвинула Сатеник условия.
– Надеюсь на ваше понимание. Не все жертвы можно принести. Не на все условия согласиться.

Смотря во имя чего? Когда же ты поймешь девочка, что у сюзерена подданные это не люди, это средство достижения собственных выгод, - упрек так и не был высказан Латгардом. Только хуже сделаешь. Заклинило девке мозги.

– А я на ваше, - склонился канцлер, ни коем образом не соглашаясь с её категоричным суждением.

– В данном случае - нет!

– В этом вы с ним схожи.

– В чем в этом?

– Ему не по душе Серебряный Двор. Даже пытался сбежать.

– Так пытался или сбегал?

– В порту отсутствовал некоторое время. Пропал с вечера, но вернулся под утро, перед самым отплытием. Где пропадал, не объяснил, зачем отлучался, тоже.

– Известно где. У портовых шлюх. Ах-ах! прощай родимая сторонка. Порадуйте несчастного, разлука не затянулась.

– Эсм, вы забываете правило. Нельзя судить по человеку по внешности. Ваш прапрадед, король Матеш сильно хромал и провел три года в изгнании, прежде чем божьей волей сумел вернуть себя трон Эгля.

– Я помню правило. Но вы забываете, что я гранда...., - очень милая улыбка. Очень.
– ...И женщина. У меня могут быть, если не желания, то капризы обязательно.

У гранды то, как раз и не могут, - посочувствовал Латгард воспитаннице.
– Не должно быть.

– И мой каприз..., - последовал театральный жест, - прощай!

– Скажите ему сами.

– О! Малая награда за великое терпение!

– Марика аф Натаи, контесс* Альба из Анхальта, - обратился Латгард к представлению женской части новиков.

– Дурно одета, а потому, подозреваю, дурно воспитана!
– припечатала Сатеник. И плевать что не справедливо!

Канцлер, в который раз посетовал на стесненность во времени. Девушка не остыла от Поллака и сейчас отыграется на других. Просто потому, что им не посчастливилось быть следующими.

Вот так одни перечеркивают судьбы других, не пошевелив пальцем, ни произнеся ни слова.

– Возможно контесс не выдающейся внешности и безупречных манер, но она, так же как и вы, первый раз под одной крышей с Колином аф Поллаком, - упрекнул девушку Латгард, а про себя решил.