– И что произошло?

– Я выстрелила.

– Куда?

– Прямо ему в грудь.

– Откуда вам это известно?

– Но я ведь наставила оружие прямо ему в грудь!

– Что вы сделали потом?

– Я бросилась к борту яхты и прыгнула в воду.

– Но, если вы выстрелили в него и были уверены, что он мертв, почему же вы так его испугались?

– Я... не знаю. Я... Наверное, в этот момент я не была полностью уверена в его смерти. Я только хотела покинуть яхту.

– Что случилось с револьвером?

– Точно не знаю. У меня тряслись руки, я попыталась сунуть его в сумочку, но он выскользнул, упал на палубу, а затем я слышала всплеск воды.

– Где была сумочка?

– У меня на руке.

– Когда вы прыгали в воду, револьвер был у вас в руке?

– Я же сказала, что слышала, как он упал на палубу, а затем в воду.

– А сумочка?

– Во время падения в воду она соскользнула с моей руки.

– Что потом вы сделали?

– Я нырнула и поплыла к берегу.

– Долго вы плыли?

– Нет. Я сделала всего несколько гребков, затем встала на ноги и пошла к берегу.

– В каком месте?

– Поблизости от причала. Я узнала его.

– На каком расстоянии от него находилась яхта?

– Мне кажется, в это время был прилив, и она двигалась в направлении причала и была примерно в тридцати-сорока футах от него. В двадцати-тридцати футах от причала я встала на ноги и пошла к берегу.

– Что вы сделали потом?

– Я пошла к автостоянке, вынула из-под коврика в машине ключи видите ли, я часто забываю сумочку или теряю ключи, поэтому и храню их под ковриком в машине – и поехала домой. Там я сняла мокрую одежду и рассказала мужу о происшедшем.

– Что он сделал?

– Он заявил, что я в истерике, что мне нельзя в таком состоянии обращаться в полицию, особенно, когда мы толком не знаем, что произошло; что он собирается съездить и поискать яхту и убедиться, что я в действительности убила Джилли; что только в таком случае он сообщит о происшедшем в полицию. Он заставил меня принять какие-то таблетки. Это было сильное успокоительное, которое Харлоу иногда принимал ночью во время болей в желудке. Он дал мне двойную дозу.

– Что произошло затем?

– Какое-то время я нервничала. Потом сказалось действие таблеток. Мне стало тепло и спокойно. Я заснула и проснулась только днем. Харлоу, стоявший у моей постели, сказал: «Филлис, прими эту таблетку».

– Что вы сделали?

– Я ее проглотила.

Мейсон повернулся к журналистам.

– Господа, так обстояло дело. Можете задавать моей клиентке любые вопросы. Она постарается на них ответить.

– Когда это произошло? Я имею в виду выстрел, – сказал один из журналистов.

– Я думаю, – откровенно призналась миссис Бэнкрофт, – что следователь правильно установил время. Это произошло примерно часов в девять.

– Вы хотите сказать, что до этого не видели Джилли? – вмешался Хастингс.

– Я избегала его и была очень удивлена, увидев его на борту яхты.

– Маловероятно, – проворчал Хастингс.

– Возможно, вы перестанете нас прерывать, – заметил кто-то из репортеров. – Мне нужны факты. Можете ли вы, миссис Бэнкрофт, объяснить причины, по которым хотели оставить Фордайса на яхте?

– Фордайс был... У него были обстоятельства, когда... Боюсь, что не смогу ответить вам на этот вопрос, так как это касается событий, о которых я не хотела бы рассказывать.

– Имел ли шантаж какое-нибудь отношение к Фордайсу?

– Я предпочитаю не отвечать на этот вопрос.

– Вы заплатили Джилли тысячу долларов?

– Да.

– А ваша дочь, Розена, три тысячи?

– Она не говорила мне об этом, но мне все-таки стало известно, что ее тоже шантажируют.

– Значит, это затрагивало не только ваше благополучие, но и вашей дочери?

– Я не буду отвечать на этот вопрос.

– Где был ваш муж после десяти часов?

– Не знаю.

– А говорил он вам, что собирается поехать в порт?

– Да.

– Вы говорили с ним потом об этом?

– Да. Он сказал, что был на пристани, но из-за густого тумана не смог найти яхты. Но я точно помню, что из-за прилива она была... футах в десяти-пятнадцати от берега.

– В котором часу ваш муж ездил в порт? – спросил Хастингс.

– Не знаю. Я вернулась домой часов в десять, а заснула в десять тридцать или без четверти одиннадцать.