Шрифт:
— Левка, начинай! — слышались голоса.
Капланов делал мечтательное лицо и нараспев произносил:
В заповедном лесу чуть зарделась заря…Салмин, слегка заикаясь, подхватывал:
В ч-чистом море в-волна б-булькотела…Шамыкин нарочито минорным тоном продолжал:
Шебаршила листва в порыжелых кустах…Грунин, вздохнув, печально-обреченным голосом добавлял:
На паучников хмара насела…Все взрывались хохотом.
Чем больше оказывалось в «стихах» несуразицы, тем громче и дружнее становился общий смех…
Теперь, сидя в избушке на Шаньдуйских озерах и вспоминая все это: и трудную жизнь на Кеме, и кратковременные, полные безудержного веселья встречи с друзьями. — Капланов думал, что, пожалуй, не так уж плохо прожиты эти годы.
Ходят следопыты по глухой тайге, мало кто о них знает, да и зачем знать? Зато сами понимаем — не зря мы здесь, ведь наше дело нужное родине, народу… А не в этом ли смысл нашей жизни?
В последний день сентября на Шаньдуйских озерах выпал снег глубиной до тридцати пяти сантиметров. Снег был мокрый и шел почти целые сутки. Всю ночь под его тяжестью трещали и ломались ветви на деревьях. Было слышно, как падали старые кедры и ели. Наутро оказалось, что деревья в лесу густо увешаны кухтой, низко склонились к земле. Тайга была завалена сломанными ветками и свежим буреломом.
Погода, однако, резко менялась. Ветер быстро разгонял тучи. Горняк набирал к зиме свою силу.
Капланов снова почувствовал прилив энергии. Плохое настроение улетучилось, очевидно, и его сумел развеять спасительный горняк.
В дневнике Капланова появилась короткая запись: «Все хорошо. Ура! Да здравствует жизнь!»
Глава седьмая
ТИГРОВЫЙ ПОХОД
Учет тигров был намечен на середину зимы. Всю огромную территорию заповедника нужно было покрыть сетью маршрутов общим протяжением до трех тысяч километров.
Помимо Капланова, который шел вдвоем с лесником Федором Козиным, на учет тигров направилось девять тигроловов Хабаровской зообазы и еще два лесника заповедника.
Зообазе при этом было разрешено отловить в заповеднике пять-шесть тигрят.
Маршрут Капланова и его спутника пролегал от побережья к верховьям Имана, откуда они должны были снова подняться по Колумбэ до Сихотэ-Алинского хребта, а затем спуститься к западу по самому крупному притоку Имана — реке Арму.
Отправляясь зимой в тайгу, охотники обычно берут с собой нарты и двигаются с ними по льду речек. Но нарты замедляют продвижение и привязывают людей к крупным рекам, делают невозможным переходы через горы. Капланов решил обойтись без нарт. Они с Козиным ограничились котомками на фонагах [4] весом около двадцати килограммов, причем для облегчения пришлось отказаться, как от лишней роскоши, даже от бинокля, телеобъектива и запасного белья.
4
Фонага — приспособление для переноски грузов в виде узкой доски с плечевыми ремнями у охотников Дальнего Востока.
Неприкосновенным запасом продовольствия на случай какого-либо бедствия в тайге являлись две собаки-лайки, которых вели на поводках. Их предполагали кормить остатками от добычи тигров, волков и харз.
Был декабрь. Стояли сильные морозы. На рассвете Капланов и Козин с карабинами и котомками за плечами вышли из Тернея на лыжах по свежевыпавшему снегу.
Радостное, возбужденное настроение не покидало Капланова весь день.
Достигнув ключа Зимовейного, где уже начинался кедровый лес, они решили заночевать. Натянув перед костром тент между двумя елями, набросали на снег хвою и постелили на нее оленьи кухлянки.
Нодья — костер из двух бревен, положенных вдоль одно на другое, — горела медленно и ровно и не требовала никаких забот до самого утра.
В котелке уже закипал чай.
Капланов, доставая продукты, оживленно проговорил:
— Ну, Федор, вот, наконец, и исполнение желаний. Ведь целый год я готовился и ждал этого дня — идти по тигровым следам. Здорово, братец!
— А что, Лев Георгиевич, тут особого? — с обычным своим спокойствием ответил Козин. — Тигра такая же таежная тварь, как и все остальные звери. К ней только свой подход надо знать. А нам ее даже не ловить, как моему батьке, а тропить. Чего здесь хитрого?
— У нас, Федор, дело не совсем обычное, — пояснил Капланов, — мы начинаем сейчас научные наблюдения над тигром. Такие наблюдения в нашей стране еще не велись. По следам надо не только учесть, сколько здесь тигров, но и раскрыть всю их жизнь, привычки, норов, узнать, как они ловят добычу и далеко ли уходят. Разве мы все знаем об этом скрытном звере?
— Да где там! — согласился Федор, — тигра, конечно, зверь стоящий, не то что зюбра какая-нибудь. Не зря за одного тигренка пять тысяч дают. А вот найди-ка его!