Олак тихо вскрикнул и сорвался на бег. Когда дверь захлопнулась, взрослые тихо застонали. Для них эта встреча была настоящей пыткой.

– Резковато, старый друг, как-никак, он мой сын, - обратился к вожаку Фенриас.

– Будет знать, как старших в похмелье мучить.

– Так он же единственный, кто не пил, - напомнила Ремула.

– А-а, ну да, - Рафариас почесал в голове, и сообразив что-то, спросил: - Погодите-ка, а чего это он не унюхал ничего?

– У него пропал нюх шесть лет назад, - со вздохом ответствовал Фенриас.

– Что?! В Путь отправляется оборотень без нюха?! И вы отпустили его?!

– Ему нужно научиться самостоятельности. Только так он поймёт, что не следует воротить нос от мяса и хорошей драки. И что этот нос лучше вернуть поскорее, - заметил Фенриас.

– Дойдёт до первой же таверны, там его обокрадут и вернётся обратно. Я уже связалась с местными разбойниками, так что моего мальчика побьют по первому разряду, - Ремула всхлипнула в порыве чувств и вытерла подолом платья выступившие слезинки. Трюк бы ей не удался, если бы платье не было порвано в самой притягательной для мужчин манере.

– Что?! Моего сына отделают, как отбивную, за деньги?! Женщина, ты с ума сошла?

– Его побьют профессионалы, - возразила Ремула, - это большая разница. Мне их подсказала одна знакомая, у которой были такие же проблемы с сыном… в смысле, не совсем такие, хуже: он хотел стать героем…

– Героем?! – ужаснулись мужчины. Кажется, они даже протрезвели немного.

– Да, героем. Потомственные тёмные маги - и герой в семье, просто ужас. Мальчик начитался всяких книжек непотребных, и что-то переклинило у него в голове. Ну мать и обратилась к этим разбойникам, те так отделали новоиспеченного «героя», что тот полгода от целителей не отдалялся дальше шага. Сейчас служит при дворе Властелина.

Жизненная история незнакомого им мага со счастливым концом вызвала у мужчин моральное удовлетворение и мимолётную зависть. Всем бы так: оступиться, а потом попасть во внутренний круг самого Властелина.

Фенриаса не радовала перспектива избиения Олака, но в то же время он всем сердцем желал, чтобы его сын стал достойным членом клана Свирепых. Академия Греадо избавила их с Ремулой уши от насмешек и шепотков на семь лет, но по возвращении Олака, давление лишь усилилось.

– Ладно, давай поторопимся, а то он уйдёт без нас. Хотя бы помахаем ему или что там нужно делать в таких случаях… - сказал Фенриас, сделал шаг и остановился: – Ещё раз хочу поблагодарить тебя, Рафариас, за помощь. Если бы не твой план, он бы никогда не вылез из Логова.

Вожак клана Свирепых довольно кивнул и проводил взглядом направившуюся к выходу из зала семейную пару. Всё шло точно по его плану, даже сейчас: позор клана успешно отослан в дальнее путешествие, его лучший воин воспрял духом, клан хорошенько отдохнул, а при лучше развитии событий, старина Ночий узнает полезную информацию от дружка своей глупой дочурки. Ему не верилось, что Олак пошёл искать своих друзей наугад – это слишком глупо даже для него.

– Царица Ночная, как же тяжело быть вожаком, - посетовал старый оборотень в пустоту и откинулся на спинку трона. Голова болела нестерпимо, учитывая, что в таком состоянии находится каждый второй член клана, придётся отправиться на всеобщую охоту.

***

– Вот и всё, - сказал Олак, окинул свою комнату прощальным взглядом, запоминая каждую деталь, и поднял мешок. Точнее попытался поднять: вещи перевесили, и он потерял равновесие. Посадка получилась не из мягких.

«Ну, потолок тоже надо запомнить» - подумал Олак.

За дверью раздались торопливые шаги, и в комнату ворвались родители. Они выглядели запыхавшимися. Вообще-то, их здесь быть не должно, как и его: в Путь оборотень отправлялся прямиком из Главного зала, но в его случае традиции нарушили.

– Мы думали ты уже ушёл, - сказала мать.

– Ну, я собирался, но… - Олак встал и отряхнулся, - малость не рассчитал с весом - вот же незадача.

– Это ты с собой хочешь взять? – отец показал пальцем на кладь. – Сын, ты собираешься, как баба!

– Что в общем-то не секрет, - виновато улыбнулся Олак.

– Ну-ка дай сюда!

Фенриас поднял мешок, словно пушинку, и одним рывком развязал его. На пол полетели книги, детские безделушки, одежда, записи и даже пурпурная лента выпускника Греадо. Вершину получившейся груды вещей увенчал сшитый из мешковины кролик – ещё одна детская игрушка Олака. Рот Фенриаса беззвучно открывался и закрывался – это редкость, удивить самого невозмутимого воина Свирепых.

– Клеща мне в загривок, зачем… - наконец вымолвил отец, - зачем … зачем тебе всё это?

– На всякий случай, - пожал плечами Олак.

Вместо ответа отец вручил мешок, не глядя запихнул туда комплект одежды и кошелёк, и затянул верёвку. С намёком так затянул, как палач на помосте. Олак судорожно сглотнул и опустил глаза - верная тактика против родительского недовольства.

– Этого тебе хватит с лихвой. Ремула, дай ему проклятые корешки.

Мать всплеснула руками и умчалась в кладовую. Пока её не было, Олак не посмел поднять взгляд вверх, а отец в свою очередь не вымолвил ни слова.